Этот смутный объект сомнений

Каждая из сторон начинала свои речи с благодарностей в адрес самих присяжных, отдавших несколько месяцев этому разбирательству. Каждая из сторон апеллировала к здравому смыслу присяжных.
Государственное обвинение настаивало на том, что вина всех троих подсудимых — молодых петербургских мусульман: Тимура Саидгареева, Равиля Муратова и Владислава Баранова — в злоумышленном покушении на жизнь градоначальницы вполне доказана: имели место и умысел на проведение теракта, и планирование своих будущих действий, и действия по приготовлению к реализации этих планов. По мнению государственного обвинителя, для этого присяжным должно быть вполне достаточно представленных в ходе судебного следствия доказательств: это показания свидетеля Товпенца, видеозаписи ряда встреч подсудимых с находящимся в бегах Муслимом Ильмурзаевым (на которых, как считает обвинение, речь вполне ясно ведется о планах покушения на Валентину Матвиенко во время празднования Сабантуя летом прошлого года), изъятие у Барнанова по месту жительства тротиловой шашки, обнаружение на компьютерах подсудимых «экстремистских» по содержанию файлов (включая рецепты изготовления взрывчатки в домашних условиях из подручных химикатов и собственно план акции «Сабантуй»), обстоятельства задержания опергруппой ФСБ Саидгареева и Муратова 17 мая прошлого года после получения сумки от некоего Анзора, в которой оказались гранаты и взрыватели, а также частичное признание вины одним из подсудимых Равилем Муратовым.
Все эти доказательства, как настаивал гособвинитель, не противоречат друг другу и последовательно вытекают одно из другого. Обвинение убеждено, что планы подсудимых были вполне осуществимы, и в случае своей реализации могли привести к массовой гибели людей на Сабантуе. В заключение гособвинитель предостерег присяжных, что оправдание станет индульгенцией для всех возможных террористов.
Адвокат Терезов в защиту Муратова апеллировал больше к личности этого молодого человека, такого же петербуржца, как и сами присяжные, самостоятельно обучавшегося премудростям иностранных языков и тонкостям ислама, о его качествах лидера и учителя, говорил о сложившемся среди ряда петербургских мусульман недовольстве позицией муфтия Панчаева. И этот духовный протест был направлен в преступное русло Ильмурзаевым. Ведь, по словам адвоката Терезова, инициатором создания пресловутого плана «Сабантуй» был не кто-то из подсудимых, а отсутствующий на скамье подсудимых Муслим Ильмурзаев.
Адвокат Лапинский, защищающий Тимура Саидгареева, обратил внимание присяжных на то, что по протоколу задержания Саидгареева и Муратова между их задержанием и прибытием на место следователя проходит порядка 10 минут, в течение которых, по мнению Лапинского, с сумкой и ее содержимым могли проводиться различные манипуляции. Кроме того, адвокат Тимура Саидгареева обратил внимание присяжных и на то, что договор о продлении аренды квартиры, которую снимал Ильмурзаев, подписан 6 мая, хотя самого Ильмурзаева в этот момент в Петербурге не должно было быть — еще в конце апреля он сообщил Саидгарееву и Муратову о своем отъезде в Чечню и о том, что они в его отсутствие могут использовать квартиру для встреч. Как считает Лапинский, странно выглядит и то, что разговор по мобильному телефону сразу после ухода Саидгареева и Муратова с неизвестным собеседником о том, чтобы «завалить Матвиенко», Ильмурзаев ведет по-русски, а не по-чеченски, хотя до этого не раз говорил своим гостям о своих связях с «чеченскими партизанами». По оценке Гуреева, второго адвоката Саидгареева, пресловутый «джамаат» носил исключительно религиозный характер, но никак не террористический. Иначе и необходимости в съемной квартире бы не было, и в расширении численного состава. Не менее же пресловутый план «Сабантуй», по мнению адвоката, касается не теракта на Сабантуе, а акции протеста против муфтия Панчаева.
Адвокат Владислава Баранова Диденко еще раз обратила внимание присяжных на то, что, хотя тротиловая шашка и была найдена в его жилище, следов пальцев рук самого Баранова, кого-либо из его родных или Саидгареева с Муратовым на ней не обнаружено. На чем при этом строится уверенность стороны обвинения, что шашка принадлежит Баранову, защите совершенно не понятно. Странно выглядит и то, что никак не установлена история приобретения Барановым этой шашки, хотя разговоры его по мобильному телефону прослушивались, и веди Баранов такие переговоры, они попали бы в число доказательств. Не приобщен к делу и жесткий диск с компьютера Баранова, на котором находились пресловутые файлы с материалами по стрелковому делу, рукопашному бою и исламу, а также фотографии пресловутых «боевиков» — как уверяет сам Баранов, изображения его дагестанских друзей. Если Баранов и имеет к чему отношение, так это к разговорам против проведения гей-парада, который так и не состоялся. По мнению защиты, к подготовке покушения на Матвиенко Баранов никоим образом не причастен, про сумку с оружием и Сабантуй и он не знал, и просто невиновен в том, в чем его обвиняют — ведь после 11 мая, когда стало ясно, что гей-парад не состоится, Баранов с Саидгареевым и Муратовым не встречался и даже не созванивался...
По мнению Гафарова, второго адвоката Владислава Баранова, присяжных должен серьезно насторожить и такой момент: могли ли Саидгареев и Муратов отказать в просьбе Ильмурзаева забрать у Анзора сумку, если Саидгареев бесплатно жил в квартире, арендуемой Ильмурзаевым, а Муратову Ильмурзаев не раз одалживал деньги? Да и зачем Ильмурзаеву было кого-то просить встретить сумку, если, как заявил Гафаров, Ильмурзаев находился в Петербурге — он лично 6 мая приходил в агентство недвижимости продлять договор аренды квартиры? А если Ильмурзаев был в это время в Петербурге, то где он жил?.. Сомнений в доказанности вины подзащитных, по мнению защиты, более чем достаточно. А раз эти сомнения, как считает защита, обвинением не рассеяны, то трактовать их по закону можно только в пользу подсудимых.
После окончания прений с последними словами к присяжным обратились подсудимые. Равиль Муратов заявил, что ему удивительно было слышать из уст прокурора слова о своем «хладнокровном желании убивать людей на моем любимом празднике Сабантуй». Тимур Саидгареев и Владислав Баранов заявили о своей невиновности. «Подобные доказательства можно собрать на любого человека и обвинить его в чем угодно», — заявил Саидгареев.
Присяжным предстоит вынести свой вердикт в понедельник, 7 апреля, так что ждать ответа, чьи же аргументы оказались убедительнее для присяжных, уже недолго.

Александр САМОЙЛОВ