Культура не по уставу
Январь 2010 г. Так соблюдалось предписание о приостановке строительных работ у стен Петропавловской крепости
Отношение к сердцу Петербурга — Петропавловской крепости, со всеми сосредоточенными там проблемами — не в первый раз становится тестом на профпригодность для чиновников, поставленных управлять нашей культурой. И раз за разом они не выдерживают этот экзамен
Дикие чиновники
Вице-губернатор Сергей Тарасов, до 2008 года курировавший вопросы культуры, противился увеличению богослужений в Петропавловском соборе — потому-де, что «верующие будут отпугивать туристов», приносящих крепости доход. Он же подписал отказное письмо в ответ на обращение почетного гражданина Санкт-Петербурга Даниила Гранина, предлагавшего установить памятный знак у наружной стены Головкина бастиона — на месте массовых расстрелов и захоронений жертв красного террора. Писателю было разъяснено, что доказательства массовости отсутствуют, а установка мемориальной таблички или скромного деревянного креста (как тот предлагал — на выбор) изменят оберегаемый законом облик федерального памятника.
В то же время Смольный удовлетворил ходатайство директора Государственного музея истории Санкт-Петербурга Александра Колякина, пожелавшего превратить лобное место в коммерческую парковку. Его пытались усовестить историки и правозащитники, напоминавшие: с конца 1980-х при производстве земляных работ здесь постоянно находят человеческие останки, черепа с характерными пулевыми отверстиями в затылке. Собственно, уже в бытность Колякина директором ГМИ, весной 2007-го, при замене инженерных коммуникаций рабочие вновь подняли на поверхность очередные страшные находки. И тогда судебно-медицинская экспертиза пришла к выводу, что останки принадлежат мужчинам, убитым более полувека назад, а их расположение «позволяет с большой долей вероятности утверждать, что погребенные являются частью более многочисленного захоронения».
Кроме того, ученые полагали, что в одну из здешних расстрельных ям были сброшены и тела четверых великих князей — «приговоренных к высшей мере наказания членов бывшей императорской Романовской своры», как гласило постановление ВЧК.
Аккурат к 90-летней годовщине их убийства господин Колякин вывел на поле смерти тяжелую строительную технику. Когда ковш экскаватора наткнулся на человеческие черепа, рабочие заглушили мотор, на место вызвали археологов и представителей прокуратуры. Утечка информации в СМИ и поднявшаяся волна общественного возмущения не позволили втихую заново прикопать кости, как это делалось до нулевых. Вера Дементьева заявила, что КГИОП распорядился остановить все строительные работы до завершения археологического исследования. Вопреки запрету устройство парковки и подъездной дороги к ней продолжалось всю зиму и весну 2010-го. Археологи под руководством Владимира Кильдюшевского, пытавшиеся на морозе опередить строительную технику, успели за отведенную им пару недель извлечь останки 17 человек, предметы военной и штатской одежды, нательные крестики, медальоны. Но в январе раскопки были свернуты, и, по словам Кильдюшевского, никакого археологического сопровождения строительных работ с февраля по май 2010 г. не велось — вопреки требованиям законодательства.
— По закону, перед строительством дороги надо было провести полноценное археологическое исследование, — пояснял тогда Владимир Кильдюшевский. — А на это нужно не меньше двух-трех лет и большие деньги…
Строго говоря, археологические исследования в зонах охраняемого археологического слоя (как здесь) должны осуществляться еще на предпроектной стадии. И только после получения заключения ученых может приниматься решение о том, возможно ли вообще тут что-либо строить или нет. Но директор ГМИ эти требования попросту проигнорировал — спешил поскорее обзавестись коммерческой парковкой.
Депутат Алексей Ковалев слал запросы губернатору Валентине Матвиенко, НИЦ «Мемориал» обращался в прокуратуру — требуя остановить стройку и возобновить раскопки. С аналогичными требованиями выступили ВООПИиК и Совет по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга. Под эгидой директора Государственного Эрмитажа Михаила Пиотровского была создана рабочая группа, в которую вошли археологи, сотрудники ГМИ, КГИОП, ВООПИиК, НИЦ «Мемориал», фонда им. Лихачева, — им предстояло определить необходимый план исследовательских работ и координировать действия профильных ведомств и экспертов.
Меж тем тяжелая техника продолжала утюжить площадку у Кронверкской куртины, рабочие спешно рыли канавы, утрамбовывали грунт, укладывали плитку. Все это Александр Колякин выдавал за «аварийные работы» и «благоустройство территории».
Только после устройства парковки, в полевой сезон-2010, археологи продолжили изыскания. Когда мимо случалось проходить группам туристов, проинструктированные должным образом экскурсоводы поясняли: «это ведутся раскопки древних финских капищ».
К тому времени подъездную дорогу, под которой также могут находиться захоронения, закатали в асфальт.
Нынешний куратор петербургской культуры вице-губернатор Василий Кичеджи оповестил недавно о проведенном им совещании по вопросам дальнейшего поиска останков на территории Петропавловской крепости. Перечень участников этого мозгового штурма поверг специалистов в изумление: главы смольнинских комитетов по вопросам правопорядка и безопасности, здравоохранения, молодежной политики, науке и высшей школы… Из экспертов созданной в 2010-м рабочей группы не пригласили никого. Их отсутствие позволило директору ГМИ представить дело так, будто все прошедшие годы только он один и прилагал усилия к восстановлению исторической справедливости. Судя по всему, Василий Кичеджи ему поверил:
— Складывается впечатление, что музей, столкнувшись с колоссальной проблемой — обнаружением исторического некрополя, — остался с ней один на один. Я просмотрел всю переписку — она велась исключительно по инициативе музея, — заявил вице-губернатор по итогам совещания.
Устав как повод для забвенья
Думается, если бы Василий Николаевич проявил чуть больше любопытства, обратился к экспертам или хотя бы поручил своим подчиненным составить полноценное досье по обсуждаемому вопросу, сложившаяся в его мозгу картина не была бы столь монохромной. Но такого результата трудно ожидать, когда решение принимается лишь на основе доверительной беседы людей бизнеса — экс-главы «Интуриста» и экс-руководителя управления мясной промышленности.
Странно, что, говоря о якобы ведомой музеем битве один на один, вице-губернатор не припомнил не только перечисленные нами выше обращения общественных организаций, но и свежий депутатский запрос Бориса Вишневского. На который господин Кичеджи и давал официальный ответ. Сводился он к следующему: Устав музея не предусматривает такого вида деятельности, как археологические работы, Комитету по культуре дано поручение о внесении в устав учреждения соответствующих изменений.
Понятно, что Василий Николаевич пока разбирается в вопросах культуры и охранного законодательства не так хорошо, как в ГОСТах на продукцию пищепрома. Но зачем же в таком случае верить на слово такому же профану в этой сфере, как Александр Колякин?
Хотя едва ли директор ГМИ не знал о том, что основанием для проведения охранных археологических исследований в Петропавловской крепости при любых работах, связанных с углублением в грунт более 0,3 м, является распоряжение КГИОП от 24.12.2001 г. «Об утверждении временной охранной зоны археологического культурного слоя «Центр Петербурга петровского времени» (в эту зону включена вся территория Заячьего острова).
Согласно справке, подготовленной подчиненными господина Колякина, на территории крепости раскопки проводились регулярно, начиная с 1952 года и вплоть до нынешнего, когда ИИМК выполнял научно-исследовательские археологические работы на Меншиковом бастионе.
— Останки жертв красного террора здесь регулярно находят вот уже более 20 лет. Все эти годы государственные структуры ничего не делали, теперь вот только выяснили: оказывается, устав надо менять! — возмущается председатель петербургского ВООПИиК Александр Марголис.
Полевой сезон короток. И занятая вице-губернатором Кичеджи позиция означает как минимум еще один потерянный год. И профессиональным археологам, и законотворцам аргументация чиновника представляется не выдерживающей критики.
— Заказчиком проведения археологических раскопок может выступить, например, Комитет по культуре петербургской администрации, — полагает Борис Вишневский. — В таком случае вообще не потребуется вносить изменения в устав музея.
Любопытно, что еще в мае 2010 г. в письме к депутату Алексею Ковалеву господин Колякин сообщал: «В настоящее время в музее создан археологический сектор, в обязанности которого входит археологическое сопровождение всех работ, проводимых на территории крепости. Более того, на сегодняшний день принято решение о выделении из собственных средств музея порядка 300 тысяч рублей на археологические исследования в прилегающей к зоне работ территории».
И что, будем теперь привлекать директора музея за нецелевое расходование средств?
Без срока давности
Другая проблема — идентификация останков. Она стоит немалых денег. До сих пор специалисты бюро судебно медицинской экспертизы Ленинградской области шли навстречу, оказывали посильную помощь. Удалось идентифицировать и торжественно захоронить в семейном склепе на Новодевичьем кладбище останки генерал-майора флота А. Н. Рыкова, расстрелянного на территории крепости в декабре 1918 года вместе с другими заложниками. Останки еще почти сотни убитых на Заячьем острове по-прежнему сложены в одном из подсобных помещений музея. За государственный счет судебно-медицинская экспертиза может проводиться лишь в случае, когда возбуждено уголовное дело. Еще в декабре 2009 г. следственный отдел по Петроградскому району СУ при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу отказал в возбуждении дела — «в связи с отсутствием события преступления».
Очевидно, пулевые отверстия в поднятых из земли черепах и лежавшие тут же стреляные гильзы не сильно заинтересовали следователя Дмитриева, зафиксировавшего, что он не нашел «данных, свидетельствующих о преступлении, в связи с отсутствием признаков насильственной смерти».
В феврале 2010 г. на заседании Совета по сохранению культурного наследия Вера Дементьева пообещала, что КГИОП инициирует повторное обращение в прокуратуру. Результат — нулевой. Теперь то же самое обещает вице-губернатор Василий Кичеджи.
Не дожидаясь активизации Смольного, Борис Вишневский обратился к руководителю Следственного комитета РФ. По мнению депутата, теперь, когда на поверхность подняты останки уже свыше ста человек (по большей части — с характерными пулевыми отверстиями в затылочной части черепа), отрицать наличие пресловутых «признаков» невозможно. Парламентарий предлагает возбудить дело по пп. «л» п. 2 ст. 105 УК РФ — убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Такие преступления в соответствии со ст. 7 Римского статута Международного уголовного суда должны быть отнесены к преступлениям против человечности, к которым не может быть применено понятие срока давности, полагает Вишневский.
Машины, шалманы и пышные похороны
В свое время Александр Колякин яростно доказывал, что парковка необходима до зарезу — мол, десятки машин и экскурсионных автобусов вынуждены парковаться внутри крепости, что чрезвычайно вредит состоянию федерального памятника. Однако с вводом парковки проблема лишь усугубилась: теперь на Заячий остров заруливают не только потенциальные экскурсанты, но и те, кому просто негде оставить машину, и посетители устроенных под стенами Петропавловки ресторанов.
Скопление авто наблюдается и возле здания дирекции ГМИ — очевидно, руководству крепости лень преодолевать несколько сот метров от парковки или считают, что ноги топтать им не по чину. Как уверяет петербуржец Валерий Пятинин, собравший целое фотодосье, «сам директор Петропавловки ставит свою автомашину сзади памятника Петру I!»
«Появление на территории Петропавловской крепости большего количества автотранспорта обусловлено объективными причинами, в том числе общим увеличением количества автомобилей в городе, увеличением количества прибывающих туристов в высокий сезон и отсутствием места для организации парковки за Кронверкской протокой в непосредственной близости к Заячьему острову», — ответил Пятинину подведомственный господину Кичеджи Комитет по культуре. Засим сообщили, что музеем «были приняты меры по выводу всего автотранспорта за стены Петропавловской крепости», одной из которых стало «строительство автостоянки на территории Кронверкского полигона».
Прелестная логика — меры приняты, в результате машин на Заячьем острове стало еще больше. Ранее «Новая» высказывала предположение о том, что сооружение парковки могло быть пролоббировано в интересах владельцев ресторанов — менеджер одного из них жаловался нашему корреспонденту, что желающие провести у них корпоратив отказываются от заказа, когда узнают, что нельзя тут же оставить автомобили.
Градозащитники же давно ставили под сомнение законность существования заведений общепита, уродующих облик одного из всемирно известных открыточных видов Петербурга. Надо было случиться пожару в прилепившемся к Алексеевскому равелину ресторане, чтобы поднявшийся над крепостью столб черного дыма привлек наконец внимание Комитета по культуре. Дмитрий Месхиев самолично прибыл на пожарище и распорядился очистить равелин от копоти, а территорию — от всех временных сооружений. Он также пообещал провести проверку и при необходимости привлечь к ответственности должностных лиц. Судя по воспоследовавшему затишью, такой необходимости не возникло. А владельцы ресторана вовсе не собираются его демонтировать — напротив, обещают к июню заработать на полную катушку.
Курируемый Василием Кичеджи «культурный блок», по сути, расписался в полной своей никчемности. Похоже, единственное, что в этой истории нашло живой отклик в душе Василия Николаевича, так это идея сочинения особого ритуала торжественного погребения останков, беспрецедентного для России. Пафос, размах, креатив, приличествующее беспрецедентному ритуалу финансирование… Вот только после его совершения, как опасаются специалисты, вопрос идентификации поднятых археологами останков будет закрыт окончательно — не выкапывать же их повторно.
Дикие чиновники
Вице-губернатор Сергей Тарасов, до 2008 года курировавший вопросы культуры, противился увеличению богослужений в Петропавловском соборе — потому-де, что «верующие будут отпугивать туристов», приносящих крепости доход. Он же подписал отказное письмо в ответ на обращение почетного гражданина Санкт-Петербурга Даниила Гранина, предлагавшего установить памятный знак у наружной стены Головкина бастиона — на месте массовых расстрелов и захоронений жертв красного террора. Писателю было разъяснено, что доказательства массовости отсутствуют, а установка мемориальной таблички или скромного деревянного креста (как тот предлагал — на выбор) изменят оберегаемый законом облик федерального памятника.
В то же время Смольный удовлетворил ходатайство директора Государственного музея истории Санкт-Петербурга Александра Колякина, пожелавшего превратить лобное место в коммерческую парковку. Его пытались усовестить историки и правозащитники, напоминавшие: с конца 1980-х при производстве земляных работ здесь постоянно находят человеческие останки, черепа с характерными пулевыми отверстиями в затылке. Собственно, уже в бытность Колякина директором ГМИ, весной 2007-го, при замене инженерных коммуникаций рабочие вновь подняли на поверхность очередные страшные находки. И тогда судебно-медицинская экспертиза пришла к выводу, что останки принадлежат мужчинам, убитым более полувека назад, а их расположение «позволяет с большой долей вероятности утверждать, что погребенные являются частью более многочисленного захоронения».
Кроме того, ученые полагали, что в одну из здешних расстрельных ям были сброшены и тела четверых великих князей — «приговоренных к высшей мере наказания членов бывшей императорской Романовской своры», как гласило постановление ВЧК.
Аккурат к 90-летней годовщине их убийства господин Колякин вывел на поле смерти тяжелую строительную технику. Когда ковш экскаватора наткнулся на человеческие черепа, рабочие заглушили мотор, на место вызвали археологов и представителей прокуратуры. Утечка информации в СМИ и поднявшаяся волна общественного возмущения не позволили втихую заново прикопать кости, как это делалось до нулевых. Вера Дементьева заявила, что КГИОП распорядился остановить все строительные работы до завершения археологического исследования. Вопреки запрету устройство парковки и подъездной дороги к ней продолжалось всю зиму и весну 2010-го. Археологи под руководством Владимира Кильдюшевского, пытавшиеся на морозе опередить строительную технику, успели за отведенную им пару недель извлечь останки 17 человек, предметы военной и штатской одежды, нательные крестики, медальоны. Но в январе раскопки были свернуты, и, по словам Кильдюшевского, никакого археологического сопровождения строительных работ с февраля по май 2010 г. не велось — вопреки требованиям законодательства.
— По закону, перед строительством дороги надо было провести полноценное археологическое исследование, — пояснял тогда Владимир Кильдюшевский. — А на это нужно не меньше двух-трех лет и большие деньги…
Строго говоря, археологические исследования в зонах охраняемого археологического слоя (как здесь) должны осуществляться еще на предпроектной стадии. И только после получения заключения ученых может приниматься решение о том, возможно ли вообще тут что-либо строить или нет. Но директор ГМИ эти требования попросту проигнорировал — спешил поскорее обзавестись коммерческой парковкой.
Депутат Алексей Ковалев слал запросы губернатору Валентине Матвиенко, НИЦ «Мемориал» обращался в прокуратуру — требуя остановить стройку и возобновить раскопки. С аналогичными требованиями выступили ВООПИиК и Совет по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга. Под эгидой директора Государственного Эрмитажа Михаила Пиотровского была создана рабочая группа, в которую вошли археологи, сотрудники ГМИ, КГИОП, ВООПИиК, НИЦ «Мемориал», фонда им. Лихачева, — им предстояло определить необходимый план исследовательских работ и координировать действия профильных ведомств и экспертов.
Меж тем тяжелая техника продолжала утюжить площадку у Кронверкской куртины, рабочие спешно рыли канавы, утрамбовывали грунт, укладывали плитку. Все это Александр Колякин выдавал за «аварийные работы» и «благоустройство территории».
Только после устройства парковки, в полевой сезон-2010, археологи продолжили изыскания. Когда мимо случалось проходить группам туристов, проинструктированные должным образом экскурсоводы поясняли: «это ведутся раскопки древних финских капищ».
К тому времени подъездную дорогу, под которой также могут находиться захоронения, закатали в асфальт.
Нынешний куратор петербургской культуры вице-губернатор Василий Кичеджи оповестил недавно о проведенном им совещании по вопросам дальнейшего поиска останков на территории Петропавловской крепости. Перечень участников этого мозгового штурма поверг специалистов в изумление: главы смольнинских комитетов по вопросам правопорядка и безопасности, здравоохранения, молодежной политики, науке и высшей школы… Из экспертов созданной в 2010-м рабочей группы не пригласили никого. Их отсутствие позволило директору ГМИ представить дело так, будто все прошедшие годы только он один и прилагал усилия к восстановлению исторической справедливости. Судя по всему, Василий Кичеджи ему поверил:
— Складывается впечатление, что музей, столкнувшись с колоссальной проблемой — обнаружением исторического некрополя, — остался с ней один на один. Я просмотрел всю переписку — она велась исключительно по инициативе музея, — заявил вице-губернатор по итогам совещания.
Устав как повод для забвенья
Думается, если бы Василий Николаевич проявил чуть больше любопытства, обратился к экспертам или хотя бы поручил своим подчиненным составить полноценное досье по обсуждаемому вопросу, сложившаяся в его мозгу картина не была бы столь монохромной. Но такого результата трудно ожидать, когда решение принимается лишь на основе доверительной беседы людей бизнеса — экс-главы «Интуриста» и экс-руководителя управления мясной промышленности.
Странно, что, говоря о якобы ведомой музеем битве один на один, вице-губернатор не припомнил не только перечисленные нами выше обращения общественных организаций, но и свежий депутатский запрос Бориса Вишневского. На который господин Кичеджи и давал официальный ответ. Сводился он к следующему: Устав музея не предусматривает такого вида деятельности, как археологические работы, Комитету по культуре дано поручение о внесении в устав учреждения соответствующих изменений.
Понятно, что Василий Николаевич пока разбирается в вопросах культуры и охранного законодательства не так хорошо, как в ГОСТах на продукцию пищепрома. Но зачем же в таком случае верить на слово такому же профану в этой сфере, как Александр Колякин?
Хотя едва ли директор ГМИ не знал о том, что основанием для проведения охранных археологических исследований в Петропавловской крепости при любых работах, связанных с углублением в грунт более 0,3 м, является распоряжение КГИОП от 24.12.2001 г. «Об утверждении временной охранной зоны археологического культурного слоя «Центр Петербурга петровского времени» (в эту зону включена вся территория Заячьего острова).
Согласно справке, подготовленной подчиненными господина Колякина, на территории крепости раскопки проводились регулярно, начиная с 1952 года и вплоть до нынешнего, когда ИИМК выполнял научно-исследовательские археологические работы на Меншиковом бастионе.
— Останки жертв красного террора здесь регулярно находят вот уже более 20 лет. Все эти годы государственные структуры ничего не делали, теперь вот только выяснили: оказывается, устав надо менять! — возмущается председатель петербургского ВООПИиК Александр Марголис.
Полевой сезон короток. И занятая вице-губернатором Кичеджи позиция означает как минимум еще один потерянный год. И профессиональным археологам, и законотворцам аргументация чиновника представляется не выдерживающей критики.
— Заказчиком проведения археологических раскопок может выступить, например, Комитет по культуре петербургской администрации, — полагает Борис Вишневский. — В таком случае вообще не потребуется вносить изменения в устав музея.
Любопытно, что еще в мае 2010 г. в письме к депутату Алексею Ковалеву господин Колякин сообщал: «В настоящее время в музее создан археологический сектор, в обязанности которого входит археологическое сопровождение всех работ, проводимых на территории крепости. Более того, на сегодняшний день принято решение о выделении из собственных средств музея порядка 300 тысяч рублей на археологические исследования в прилегающей к зоне работ территории».
И что, будем теперь привлекать директора музея за нецелевое расходование средств?
Без срока давности
Другая проблема — идентификация останков. Она стоит немалых денег. До сих пор специалисты бюро судебно медицинской экспертизы Ленинградской области шли навстречу, оказывали посильную помощь. Удалось идентифицировать и торжественно захоронить в семейном склепе на Новодевичьем кладбище останки генерал-майора флота А. Н. Рыкова, расстрелянного на территории крепости в декабре 1918 года вместе с другими заложниками. Останки еще почти сотни убитых на Заячьем острове по-прежнему сложены в одном из подсобных помещений музея. За государственный счет судебно-медицинская экспертиза может проводиться лишь в случае, когда возбуждено уголовное дело. Еще в декабре 2009 г. следственный отдел по Петроградскому району СУ при прокуратуре РФ по Санкт-Петербургу отказал в возбуждении дела — «в связи с отсутствием события преступления».
Очевидно, пулевые отверстия в поднятых из земли черепах и лежавшие тут же стреляные гильзы не сильно заинтересовали следователя Дмитриева, зафиксировавшего, что он не нашел «данных, свидетельствующих о преступлении, в связи с отсутствием признаков насильственной смерти».
В феврале 2010 г. на заседании Совета по сохранению культурного наследия Вера Дементьева пообещала, что КГИОП инициирует повторное обращение в прокуратуру. Результат — нулевой. Теперь то же самое обещает вице-губернатор Василий Кичеджи.
Не дожидаясь активизации Смольного, Борис Вишневский обратился к руководителю Следственного комитета РФ. По мнению депутата, теперь, когда на поверхность подняты останки уже свыше ста человек (по большей части — с характерными пулевыми отверстиями в затылочной части черепа), отрицать наличие пресловутых «признаков» невозможно. Парламентарий предлагает возбудить дело по пп. «л» п. 2 ст. 105 УК РФ — убийство по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Такие преступления в соответствии со ст. 7 Римского статута Международного уголовного суда должны быть отнесены к преступлениям против человечности, к которым не может быть применено понятие срока давности, полагает Вишневский.
Машины, шалманы и пышные похороны
В свое время Александр Колякин яростно доказывал, что парковка необходима до зарезу — мол, десятки машин и экскурсионных автобусов вынуждены парковаться внутри крепости, что чрезвычайно вредит состоянию федерального памятника. Однако с вводом парковки проблема лишь усугубилась: теперь на Заячий остров заруливают не только потенциальные экскурсанты, но и те, кому просто негде оставить машину, и посетители устроенных под стенами Петропавловки ресторанов.
Скопление авто наблюдается и возле здания дирекции ГМИ — очевидно, руководству крепости лень преодолевать несколько сот метров от парковки или считают, что ноги топтать им не по чину. Как уверяет петербуржец Валерий Пятинин, собравший целое фотодосье, «сам директор Петропавловки ставит свою автомашину сзади памятника Петру I!»
«Появление на территории Петропавловской крепости большего количества автотранспорта обусловлено объективными причинами, в том числе общим увеличением количества автомобилей в городе, увеличением количества прибывающих туристов в высокий сезон и отсутствием места для организации парковки за Кронверкской протокой в непосредственной близости к Заячьему острову», — ответил Пятинину подведомственный господину Кичеджи Комитет по культуре. Засим сообщили, что музеем «были приняты меры по выводу всего автотранспорта за стены Петропавловской крепости», одной из которых стало «строительство автостоянки на территории Кронверкского полигона».
Прелестная логика — меры приняты, в результате машин на Заячьем острове стало еще больше. Ранее «Новая» высказывала предположение о том, что сооружение парковки могло быть пролоббировано в интересах владельцев ресторанов — менеджер одного из них жаловался нашему корреспонденту, что желающие провести у них корпоратив отказываются от заказа, когда узнают, что нельзя тут же оставить автомобили.
Градозащитники же давно ставили под сомнение законность существования заведений общепита, уродующих облик одного из всемирно известных открыточных видов Петербурга. Надо было случиться пожару в прилепившемся к Алексеевскому равелину ресторане, чтобы поднявшийся над крепостью столб черного дыма привлек наконец внимание Комитета по культуре. Дмитрий Месхиев самолично прибыл на пожарище и распорядился очистить равелин от копоти, а территорию — от всех временных сооружений. Он также пообещал провести проверку и при необходимости привлечь к ответственности должностных лиц. Судя по воспоследовавшему затишью, такой необходимости не возникло. А владельцы ресторана вовсе не собираются его демонтировать — напротив, обещают к июню заработать на полную катушку.
Курируемый Василием Кичеджи «культурный блок», по сути, расписался в полной своей никчемности. Похоже, единственное, что в этой истории нашло живой отклик в душе Василия Николаевича, так это идея сочинения особого ритуала торжественного погребения останков, беспрецедентного для России. Пафос, размах, креатив, приличествующее беспрецедентному ритуалу финансирование… Вот только после его совершения, как опасаются специалисты, вопрос идентификации поднятых археологами останков будет закрыт окончательно — не выкапывать же их повторно.
Татьяна ЛИХАНОВА
Фото: Михаила Масленникова