Он не умеет проигрывать

«У Франции новый президент. Это демократический и республиканский выбор. Вы поддерживали меня, вместе мы провели незабываемую кампанию. <…> Я не сумел убедить большинство французов и беру на себя всю ответственность за это поражение». Если вас спросят, чем настоящая демократия отличается от поддельной, приведите эти слова Николя Саркози, сказанные им своим сторонникам, когда стало понятно, что на выборах президента Франции победил его конкурент — социалист Франсуа Олланд. Их не услышишь в стране вроде нашей. Это не ельцинское маразматическое: «Я устал, я ухожу, теперь у вас будет Путин». И это не лживые путинские слезы и не истеричные вопли тандема перед массовкой, согнанной по разнарядке: «Мы победили!»

Путин — дзюдоист. В дзюдо после проигранной схватки ты обязан встать, привести кимоно в порядок и поклониться тому, с кем ты только что боролся и кто оказался тебя сильней. Это называется — сохранить лицо. Этим традициям учат в любой приличной школе дзюдо. Я знаю, о чем толкую: я занимался в знаменитой школе дзюдо от общества «Динамо», что на Лиговском проспекте в Санкт-Петербурге (тогда Ленинграде). Моя первая схватка длилась всего 5 секунд. Соперник поймал меня на противоходе, и я улетел на иппон (безоговорочно проиграл). Мне было обидно, но я сделал все, как меня учили: встал и поклонился. Я не стал мастером (как Путин) — дальше синего пояса продвинуться не сумел. Но меня научили в школе дзюдо проигрывать, что в жизни мне не раз помогало. Странно, что мастер спорта, обладатель черного пояса Путин проигрывать не умеет. Он боится признавать поражения, выдавая их за победы. Так было после теракта в концертном зале на Дубровке, после трагедии в Беслане и других терактов. И так он ведет себя сейчас, когда оппозиция нанесла ему моральное поражение. Без всякого сомнения, на выборах президента он получил немало голосов — намного больше, чем остальные участники выборов. Но меньше 50%. Путин победил бы во втором туре. Но это была бы победа по очкам, а не чистая победа. А Путин хочет все время побеждать, получая иппон. И по его велению, по его хотению он победил с большим отрывом с помощью каруселей и других запрещенных приемов.
Эта маниакальная одержимость Путина иппонами оборачивается кровавыми разгонами манифестаций протеста. Он не может признать того, что оппоненты имеют достоинство, пусть они пока и слабее его. Он стремится унизить их, а потом — оболгать. Именно так его СМИ поступают сейчас в отношении участников «Марша миллионов». Первый канал вещает о провокаторах, которые изначально не желали идти на митинг, а сразу двинулись на Кремль через Большой Каменный мост. Но ведь это ложь. Власть тянула с согласованием акции. А затем согласовала всего на 5 тысяч человек, прекрасно понимая, что люди соберутся в гораздо большем количестве. Полиция, используя формальный предлог, перестала пускать народ к трибуне, установленной на Болотной площади. В ответ на это организаторы акции призвали к сидячей забастовке у здания кинотеатра «Ударник». Полиция назвала это «провокацией». Люди начали возмущаться и прорвали оцепление у Большого Каменного моста, после чего и началась бойня. Но если бы драка с полицией готовилась заранее, то те, кого полиция и путинские СМИ называют провокаторами, запаслись бы более весомыми аргументами, чем удочки, зонтики и фальшфейеры, которые футбольные фанаты жгут в большом количестве при попустительстве полиции, так как они не представляют опасности. Но Путин не мог позволить, чтобы за день до его возвращения в Кремль большое число людей собралось, чтобы выразить свое несогласие с тем, что он безоговорочно победил. Вот он и велел спровоцировать беспорядки, чтобы опорочить оппонентов. Грязные методы грязной победы. Маниакальная одержимость Путина «чистыми победами» оборачивается кровавыми разгонами манифестаций протеста.
Я всего на 15 лет младше Путина. Когда я относился к категории «младших юношей», он должен был участвовать в соревнованиях мастеров. (Правда, я не помню борца по фамилии Путин, несмотря на то что спортивное общество, в котором я занимался, имело непосредственное отношение к учреждению, где он работал.) И я не знаю, есть ли у меня шанс дожить до того времени, когда уходящий президент России произнесет речь вроде той, что произнес Николя Саркози после того, как узнал о победе Олланда. Я болел за Олланда, несмотря на то что прекрасно понимаю: его победа не сделает Францию, которая мне небезразлична, социалистической страной. Но я отдаю должное Саркози. Он проиграл достойно и с достоинством признал свое поражение. Он поздравил с победой человека, которого еще три дня назад называл «мелким клеветником». Саркози никогда не занимался дзюдо. Но он ведет он себя как настоящий мастер. Не потому, что он такой хороший и благородный, а потому, что во Франции есть демократия.

Дмитрий ЖВАНИЯ