«нет ничего глупее, чем оставить поле боя без боя»
На исходе седьмых суток, на закате 15 мая, в петербургском лагере внесистемной оппозиции (развернулся на Исаакиевской площади 8 мая) жизнь кипела как в муравейнике. За два часа протестующие успели прогнать съемочную группу НТВ, обезвредить провокатора, найти общий язык с полицией, спасти дерево, поговорить с Григорием Явлинским и сгрызть подаренные им 18 кг яблок. На фрукты ушло не более пяти минут...
Один вечер в лагере протеста: люди — с белыми ленточками, провокатор — с полицией,
НТВ — с носом, Явлинский — с яблоками
Сколько человек собралось у Исаакия? Не меньше пятисот человек, не больше тысячи. Но это же не митинг: все просто гуляли. А когда люди гуляют по площади и скверу, кому придет в голову их считать. В кругу — во время встречи и разговора с главным российским яблочником — от 500 до 1000.
— Важно не количество, а качество. А оно — не сомневайтесь — перерастает в количество, и очень быстро, — уверял меня один из координаторов протестного лагеря в Питере Анатолий Богусловский.
Согласилась с ним я не сразу, за несколько дней ни разу не увидела на Исаакиевской площади случайных, безразличных, агрессивных лиц… Во вторник вечером встретила семью: у папы на плечах — сын лет двух, мама ведет за руку девочку лет восьми.
— Вы случайно здесь гуляете?
— Мы случайно имеем привычку гулять по красивым местам нашего города, — смеется женщина. — Анна, — протягивает мне руку. — Конечно, мы знаем, куда пришли и по какому поводу…
— А дети?
— Они все знают. Все слышат. Мы обсуждаем. Арина (дочка. — Авт.) спрашивает.
— О чем?
— Почему девочек (Pussy Riot. — Авт.) посадили? Почему люди выходят на улицы? Почему сюда пришли?
— Как вы объясняете восьмилетней девочке?
— Просто: есть много вещей в нашей стране несправедливых и незаконных, и ты их видишь. Но еще больше есть людей, которые недовольны этим, не согласны с этим. Они договорились здесь сегодня встретиться, погулять, поговорить…
На Исаакиевской площади собрались люди, которые думают и чувствуют одинаково. Теперь они вместе пьют чай с печеньем. А по ночам, когда очень холодно, уступают друг другу одеяла. Пускай это пока мини-сообщество. Хлеб начинается с зерна. С чего-то же начинается общество.
15 мая стихийно, не сговариваясь, заметив в толпе съемочную группу НТВ, люди — все! — начали отворачиваться. Бойкотировали вопросы тележурналистов. Закрывали объективы их камер. Затем встали в цепочку и вытеснили съемочную группу с площади, скандируя: «НТВ лжет!», «НТВ, уходи!»
Первый провокатор, объявившийся тут во вторник вечером, мог и не облачаться в странный наряд (длинная холщовая рубаха, распущенные нечесаные волосы), он и без того казался белой вороной. Неизвестный молодой человек ворвался в круг, где около восьми часов началась традиционная вечерняя «ассамблея», и принялся провоцировать драку. На его вызывающее поведение и оскорбительные выкрики присутствующие отвечали смехом. Тогда странный парень стал размахивать руками, касаясь стоящих людей. Круг мигом сжался, превратился в колонну, и колонна двинулась на провокатора со словами: «Уходи». Он и впрямь очень быстро убежал в сторону трех полицейских машин (всего их не более пяти дежурило на Исаакиевской площади) и привел с собой наряд:
— Меня избили, — вопил как ужаленный молодой человек.
— Покажите, кто, — попросили полицейские.
— Вот, вот и вот… Он беззастенчиво и беспорядочно тыкал пальцем в стоящих поблизости мужчин.
— Покажите ссадину. Хотя бы одну, — настаивали стражи порядка.
Парень замялся:
— Ссадин у меня нет.
— А как вас избили? — уже искренне заинтересовались серые мундиры.
— Ах, вы будете ждать, чтобы меня избили! — И он едва не набросился на окруживших его, но полицейские ждать не стали и задержали самого провокатора. В машину его вели под аплодисменты: людей на площади — людям в форме. Полисмены скоро вернулись и, гуляя по площади, улыбались прохожим и ловили ответные улыбки в знак одобрения.
Полицейские не вмешались и в спор (без применения силы) антифашистов с нацистами, разгоревшийся у дерева на площади. На него жители лагеря повязывают белые ленточки. А во вторник кто-то развесил на дереве ленты с имперской символикой. Антифашист Филипп Костенко взялся их снимать, ему попытался помешать нацист Николай Бондарик.
До драки не дошло. Дискуссию — можно ли вешать на дерево другие ленточки, помимо белых, — вынесли на ассамблею. Почти два часа обсуждали вопрос (по сути глубокий, лишь внешне прикрывшийся «ленточками»). Так увлеклись, даже не сразу заметили приход Явлинского. В итоге решили: любую символику — носить на себе, на дерево — только белые ленточки.
Ассамблея закончилась. Народ расступился. В круг впустили Явлинского. Григорий Алексеевич, поздоровавшись, спросил:
— Кто у вас главный?
— У нас нет главных.
— Отлично! — присвистнул политик. — Просто мы принесли вам ящик яблок. Куда их?
— На пищевую скамейку. Это каждый знает (с 8 мая участники питерского лагеря занимают 6–8 скамеек на Исаакиевской площади из 25. — Авт.).
Яблоки (18 кг) активисты донести до импровизированного пищеблока успели. А вот журналисты добежать и сфотографировать их — уже нет.
— Яблоки — это здорово! Спасибо, — поблагодарили петербуржцы. — Если б у партии еще была бы хоть какая-то возможность помочь нам с горячим чаем и бульоном — а то очень холодно, особенно по ночам, не согреться…
— И хотя бы один туалет, — смущенно попросили из толпы.
Сами жители лагеря купить его не могут (выручают ближайшие кафе — спасибо за понимание их сотрудникам). Лагерь живет на то, что зарабатывают его участники (почти все они студенты, аспиранты, сотрудники разных организаций и фирм; пенсионеров и безработных — 5%) и жертвуют: каждый день пускают шапку по кругу. Принципиально пожертвования не собирают. От посторонних деньги не берут.
— Чтобы никто не обвинил нас в подкупе, — объясняют они.
Возможность создания Яндекс-кошелька с прозрачной отчетностью еще обсуждают.
Явлинский пообещал помочь в решении насущных вопросов и ответил на прочие волнующие:
— Видите ли вы альтернативу гуляниям и перспективу этого движения?
— Я сам себя считаю принадлежащим к кругу людей, придумавших и устраивающих гуляния. Мне крайне приятно, что у людей впервые за много лет проснулось такое желание! На мой взгляд, альтернатива не нужна. Но у движения должна быть политическая цель. И я ее знаю: мы должны победить на следующих выборах.
— До выборов так долго!
— Никто не знает, как долго. А во-вторых: завтра победить не получится. Как бы вы ни хотели, ребенок может родиться лишь через девять месяцев. И то, если вы хотите ребенка через девять месяцев, надо уже сегодня этим заниматься всерьез. И надо, чтобы вы хотели этого. Если не будет политической цели, то получится как в декабре: люди вышли на улицу против того, что было. А ради чего? Общей цели не было. Единого кандидата не было.
— У меня острый вопрос, — предупредил парень, выступивший из толпы. — Я собирал подписи в поддержку Михаила Прохорова. Знаю не понаслышке: за не раскрученного кандидата, в такие сроки два миллиона подписей собрать нереально. Каюсь, при всех каюсь: за Прохорова мы подделывали подписи. Скажите честно: подделывали ли подписи вы?
— У меня к моменту старта кампании по выборам президента было существенное отличие от Прохорова. К тому моменту я уже имел два миллиона голосов, и даже не голосов — а бюллетеней, полученных «Яблоком» во время думских выборов. И если вы вспомните, у Прохорова забраковали подписные листы. А у меня их все приняли. Мне забраковали всего лишь 60 тысяч подписей (из 2 миллионов-то!), пришедших по электронной почте. Якобы их не смогли проверить, и это стало причиной, формальной причиной для снятия меня с выборов.
— Почему вы не обжалуете результаты выборов в судах?
— Обжалуем! Только в Петербурге мы сейчас ведем суды по 50 участкам. Да, мы их проигрываем, это не новость. Но мы будем судиться дальше. Поскольку на самом деле побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто идет до конца.
— Зная о том, что выборы нечестные, несправедливые, итоги их сфальсифицированы, почему вы не сдаете депутатский мандат?
— Нет ничего глупее, чем оставить поле боя без боя.
— Что вы предпримете, если мероприятия, подобные нашему, станут разгонять?
— Буду разгоняться вместе с мероприятием.
— Вы постоянно повторяете, что надо формировать альтернативу Владимиру Путину, при этом называя фамилии Иванов, Петров, Сидоров. Почему вы ни разу не сказали — Явлинский?
— Я ждал, что это скажете вы. Я готов взять на себя ответственность.
Сколько человек собралось у Исаакия? Не меньше пятисот человек, не больше тысячи. Но это же не митинг: все просто гуляли. А когда люди гуляют по площади и скверу, кому придет в голову их считать. В кругу — во время встречи и разговора с главным российским яблочником — от 500 до 1000.
— Важно не количество, а качество. А оно — не сомневайтесь — перерастает в количество, и очень быстро, — уверял меня один из координаторов протестного лагеря в Питере Анатолий Богусловский.
Согласилась с ним я не сразу, за несколько дней ни разу не увидела на Исаакиевской площади случайных, безразличных, агрессивных лиц… Во вторник вечером встретила семью: у папы на плечах — сын лет двух, мама ведет за руку девочку лет восьми.
— Вы случайно здесь гуляете?
— Мы случайно имеем привычку гулять по красивым местам нашего города, — смеется женщина. — Анна, — протягивает мне руку. — Конечно, мы знаем, куда пришли и по какому поводу…
— А дети?
— Они все знают. Все слышат. Мы обсуждаем. Арина (дочка. — Авт.) спрашивает.
— О чем?
— Почему девочек (Pussy Riot. — Авт.) посадили? Почему люди выходят на улицы? Почему сюда пришли?
— Как вы объясняете восьмилетней девочке?
— Просто: есть много вещей в нашей стране несправедливых и незаконных, и ты их видишь. Но еще больше есть людей, которые недовольны этим, не согласны с этим. Они договорились здесь сегодня встретиться, погулять, поговорить…
На Исаакиевской площади собрались люди, которые думают и чувствуют одинаково. Теперь они вместе пьют чай с печеньем. А по ночам, когда очень холодно, уступают друг другу одеяла. Пускай это пока мини-сообщество. Хлеб начинается с зерна. С чего-то же начинается общество.
15 мая стихийно, не сговариваясь, заметив в толпе съемочную группу НТВ, люди — все! — начали отворачиваться. Бойкотировали вопросы тележурналистов. Закрывали объективы их камер. Затем встали в цепочку и вытеснили съемочную группу с площади, скандируя: «НТВ лжет!», «НТВ, уходи!»
Первый провокатор, объявившийся тут во вторник вечером, мог и не облачаться в странный наряд (длинная холщовая рубаха, распущенные нечесаные волосы), он и без того казался белой вороной. Неизвестный молодой человек ворвался в круг, где около восьми часов началась традиционная вечерняя «ассамблея», и принялся провоцировать драку. На его вызывающее поведение и оскорбительные выкрики присутствующие отвечали смехом. Тогда странный парень стал размахивать руками, касаясь стоящих людей. Круг мигом сжался, превратился в колонну, и колонна двинулась на провокатора со словами: «Уходи». Он и впрямь очень быстро убежал в сторону трех полицейских машин (всего их не более пяти дежурило на Исаакиевской площади) и привел с собой наряд:
— Меня избили, — вопил как ужаленный молодой человек.
— Покажите, кто, — попросили полицейские.
— Вот, вот и вот… Он беззастенчиво и беспорядочно тыкал пальцем в стоящих поблизости мужчин.
— Покажите ссадину. Хотя бы одну, — настаивали стражи порядка.
Парень замялся:
— Ссадин у меня нет.
— А как вас избили? — уже искренне заинтересовались серые мундиры.
— Ах, вы будете ждать, чтобы меня избили! — И он едва не набросился на окруживших его, но полицейские ждать не стали и задержали самого провокатора. В машину его вели под аплодисменты: людей на площади — людям в форме. Полисмены скоро вернулись и, гуляя по площади, улыбались прохожим и ловили ответные улыбки в знак одобрения.
Полицейские не вмешались и в спор (без применения силы) антифашистов с нацистами, разгоревшийся у дерева на площади. На него жители лагеря повязывают белые ленточки. А во вторник кто-то развесил на дереве ленты с имперской символикой. Антифашист Филипп Костенко взялся их снимать, ему попытался помешать нацист Николай Бондарик.
До драки не дошло. Дискуссию — можно ли вешать на дерево другие ленточки, помимо белых, — вынесли на ассамблею. Почти два часа обсуждали вопрос (по сути глубокий, лишь внешне прикрывшийся «ленточками»). Так увлеклись, даже не сразу заметили приход Явлинского. В итоге решили: любую символику — носить на себе, на дерево — только белые ленточки.
Ассамблея закончилась. Народ расступился. В круг впустили Явлинского. Григорий Алексеевич, поздоровавшись, спросил:
— Кто у вас главный?
— У нас нет главных.
— Отлично! — присвистнул политик. — Просто мы принесли вам ящик яблок. Куда их?
— На пищевую скамейку. Это каждый знает (с 8 мая участники питерского лагеря занимают 6–8 скамеек на Исаакиевской площади из 25. — Авт.).
Яблоки (18 кг) активисты донести до импровизированного пищеблока успели. А вот журналисты добежать и сфотографировать их — уже нет.
— Яблоки — это здорово! Спасибо, — поблагодарили петербуржцы. — Если б у партии еще была бы хоть какая-то возможность помочь нам с горячим чаем и бульоном — а то очень холодно, особенно по ночам, не согреться…
— И хотя бы один туалет, — смущенно попросили из толпы.
Сами жители лагеря купить его не могут (выручают ближайшие кафе — спасибо за понимание их сотрудникам). Лагерь живет на то, что зарабатывают его участники (почти все они студенты, аспиранты, сотрудники разных организаций и фирм; пенсионеров и безработных — 5%) и жертвуют: каждый день пускают шапку по кругу. Принципиально пожертвования не собирают. От посторонних деньги не берут.
— Чтобы никто не обвинил нас в подкупе, — объясняют они.
Возможность создания Яндекс-кошелька с прозрачной отчетностью еще обсуждают.
Явлинский пообещал помочь в решении насущных вопросов и ответил на прочие волнующие:
— Видите ли вы альтернативу гуляниям и перспективу этого движения?
— Я сам себя считаю принадлежащим к кругу людей, придумавших и устраивающих гуляния. Мне крайне приятно, что у людей впервые за много лет проснулось такое желание! На мой взгляд, альтернатива не нужна. Но у движения должна быть политическая цель. И я ее знаю: мы должны победить на следующих выборах.
— До выборов так долго!
— Никто не знает, как долго. А во-вторых: завтра победить не получится. Как бы вы ни хотели, ребенок может родиться лишь через девять месяцев. И то, если вы хотите ребенка через девять месяцев, надо уже сегодня этим заниматься всерьез. И надо, чтобы вы хотели этого. Если не будет политической цели, то получится как в декабре: люди вышли на улицу против того, что было. А ради чего? Общей цели не было. Единого кандидата не было.
— У меня острый вопрос, — предупредил парень, выступивший из толпы. — Я собирал подписи в поддержку Михаила Прохорова. Знаю не понаслышке: за не раскрученного кандидата, в такие сроки два миллиона подписей собрать нереально. Каюсь, при всех каюсь: за Прохорова мы подделывали подписи. Скажите честно: подделывали ли подписи вы?
— У меня к моменту старта кампании по выборам президента было существенное отличие от Прохорова. К тому моменту я уже имел два миллиона голосов, и даже не голосов — а бюллетеней, полученных «Яблоком» во время думских выборов. И если вы вспомните, у Прохорова забраковали подписные листы. А у меня их все приняли. Мне забраковали всего лишь 60 тысяч подписей (из 2 миллионов-то!), пришедших по электронной почте. Якобы их не смогли проверить, и это стало причиной, формальной причиной для снятия меня с выборов.
— Почему вы не обжалуете результаты выборов в судах?
— Обжалуем! Только в Петербурге мы сейчас ведем суды по 50 участкам. Да, мы их проигрываем, это не новость. Но мы будем судиться дальше. Поскольку на самом деле побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто идет до конца.
— Зная о том, что выборы нечестные, несправедливые, итоги их сфальсифицированы, почему вы не сдаете депутатский мандат?
— Нет ничего глупее, чем оставить поле боя без боя.
— Что вы предпримете, если мероприятия, подобные нашему, станут разгонять?
— Буду разгоняться вместе с мероприятием.
— Вы постоянно повторяете, что надо формировать альтернативу Владимиру Путину, при этом называя фамилии Иванов, Петров, Сидоров. Почему вы ни разу не сказали — Явлинский?
— Я ждал, что это скажете вы. Я готов взять на себя ответственность.
Нина ПЕТЛЯНОВА
Фото Михаила Масленникова