Товарищество на вере
Положения регламента Законодательного собрания, разрешающие депутатам передавать свои голоса по доверенности, признаны законными: Верховный суд оставил в силе решение Петербургского городского суда, отказавшего депутату Юрию Карпенко в его жалобе.
В Мариинском дворце больше нет незаменимых депутатов
За себя и за того парня
Система голосований «за себя и за того парня» стара, как сам российский парламентаризм — она появилась сразу, как только ввели электронную систему. Ключами отсутствующих депутатов голосовали и в Ленсовете 21-го созыва, и в Верховном совете России, и в Законодательном собрании, и в Госдуме. Правда, никакой законной основы это не имело.
В 1999 году Конституционный суд исследовал ситуацию с принятием в 1997 году закона о реституции культурных ценностей. Борис Ельцин, упорно противившийся этому закону, наложил вето, Госдума 308 голосами его преодолела, однако в зале при этом было явно меньше чем 300 депутатов (необходимое для преодоления вето число) — как минимум 20 человек точно не присутствовали на заседании.
Президент обратился в КС, считая, что нарушена Конституция. Суд ему отказал, констатировав, что «голосование депутатов за отсутствующих коллег с помощью их карточек для электронного голосования не является единичным случаем, не составляет исключения, а превратилось в сложившуюся, устойчивую практику при принятии законов Государственной Думой», и логично отметив, что ранее президент не оспаривал законы, которые были приняты по системе «за себя и за того парня». Между тем признание указанного закона не соответствующим Конституции по порядку принятия могло бы повлечь за собой целую лавину оспаривания множества других законов.
Тем не менее в решении КС было отмечено, что «выявленный конституционно-правовой смысл соблюдения требования Регламента Госдумы о личном участии депутата в голосовании является обязательным для всех участников законодательного процесса» и что последующее принятие законов таким образом «может служить основанием для признания его не соответствующим Конституции РФ по порядку принятия». При этом, указал КС, не исключается внесение в регламент дополнений, касающихся порядка передачи депутатом своего голоса «в связи с отсутствием на заседании по обстоятельствам, имеющим исключительный характер».
Думский регламент поменяли — предусмотрев официальную передачу голосов «в связи с отсутствием на заседании по уважительным причинам». Для этого депутат должен подать заявление на имя спикера, где указывает причину отсутствия, время, на которое передается голос, и объясняет, как распорядиться его голосом при решении конкретных вопросов.
Соло для спикера
Что касается ЗакСа, то до 2005 года в уставе Петербурга значилась обязанность депутата «лично участвовать в голосовании на заседании Законодательного собрания, за исключением случаев, предусмотренных законом Петербурга». Закон таких случаев не предусматривал вообще — но это не мешало парламентариям голосовать за отсутствующих, и никто этого ни разу не оспаривал: ни они сами, ни прокурор, ни губернатор. В июне 2005-го устав поменяли: теперь случаи, когда можно было передавать голос, должны были устанавливаться регламентом ЗакСа.
Прошел еще год — и такие случаи установили: по предложению Вадима Тюльпанова, в марте 2006-го в регламент включили норму, позволявшую передавать голос по доверенности в случае отсутствия «по уважительной причине». При этом, как и в Госдуме, в доверенности надо было указывать причины отсутствия и свою позицию по конкретным вопросам повестки дня (чтобы знать, как распорядиться голосом).
Разгорелся спор: что считать уважительной причиной? Болезни, командировки, отпуска, визит к губернатору, отдых на даче, похмелье — нужное подчеркнуть? И вообще, как тогда отмечал депутат Павел Солтан, в польском Сейме за голосование чужими ключами лишают мандатов (напоминание было особенно актуально с учетом того, что именно Тюльпанов в 1999 году был публично уличен в голосовании ключом Александра Щелканова, когда в угоду губернатору Владимиру Яковлеву переносили его выборы на ранний срок). Тщетно: регламент изменили, причем выяснилось, что в числе присутствующих (и учтенных в кворуме) значился даже болевший депутат Алексей Ковалев…
Став в марте 2007-го депутатом, адвокат Карпенко пошел в суд — считая, что положения о передаче голосов нарушают его права. Но не преуспел.
Почти год его, что называется, гоняли по кругу». Летом 2007-го Городской суд отказался даже принимать жалобу, заявляя, что «депутат имеет несколько другой статус, чем просто гражданин России», для него предусмотрен «иной механизм оспаривания» нарушений закона и заявление Карпенко «не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства». Но осенью 2007-го Верховный суд признал, что депутаты все-таки не лишены статуса гражданина России, и каких-либо ограничений в их правах оспаривать законы и другие юридические акты не имеется. «И на том спасибо, что человеком признали», — грустно вздохнул тогда Карпенко. Затем, уже в 2008 году, Городской суд рассмотрел дело по существу — и отказал со ссылкой на упомянутое выше постановление КС. Карпенко пошел опять в Верховный суд, полагая, что его постановление к ЗакСу не относится, а принятие решений «по аналогии» в российской правовой системе не допускается. Но получил отказ…
Что же, теперь Мариинский дворец окончательно превратился в «товарищество на вере»: теоретически можно проводить заседание в присутствии одного спикера (кто, собственно, мешает всем депутатам выписать доверенности на его имя?). Это, конечно, перегиб, но вполне можно обойтись председателем и координаторами фракций с пачкой доверенностей (в которых нынче пишут, что голос передается «по всем вопросам повестки дня»). Или спикер и «дежурные» от «Единой России» и ЛДПР. Ведь кворум для принятия решений снижен до простого большинства депутатов — меньшинство может даже не ходить на заседания.
Кстати, большинству логичнее всего было бы выписывать доверенности на имя представителя губернатора Михаила Бродского. Ведь именно его мнение в зале является определяющим — так пусть он и голосует. Устав города ведь ничего не говорит о том, что голос можно передавать только депутату…
За себя и за того парня
Система голосований «за себя и за того парня» стара, как сам российский парламентаризм — она появилась сразу, как только ввели электронную систему. Ключами отсутствующих депутатов голосовали и в Ленсовете 21-го созыва, и в Верховном совете России, и в Законодательном собрании, и в Госдуме. Правда, никакой законной основы это не имело.
В 1999 году Конституционный суд исследовал ситуацию с принятием в 1997 году закона о реституции культурных ценностей. Борис Ельцин, упорно противившийся этому закону, наложил вето, Госдума 308 голосами его преодолела, однако в зале при этом было явно меньше чем 300 депутатов (необходимое для преодоления вето число) — как минимум 20 человек точно не присутствовали на заседании.
Президент обратился в КС, считая, что нарушена Конституция. Суд ему отказал, констатировав, что «голосование депутатов за отсутствующих коллег с помощью их карточек для электронного голосования не является единичным случаем, не составляет исключения, а превратилось в сложившуюся, устойчивую практику при принятии законов Государственной Думой», и логично отметив, что ранее президент не оспаривал законы, которые были приняты по системе «за себя и за того парня». Между тем признание указанного закона не соответствующим Конституции по порядку принятия могло бы повлечь за собой целую лавину оспаривания множества других законов.
Тем не менее в решении КС было отмечено, что «выявленный конституционно-правовой смысл соблюдения требования Регламента Госдумы о личном участии депутата в голосовании является обязательным для всех участников законодательного процесса» и что последующее принятие законов таким образом «может служить основанием для признания его не соответствующим Конституции РФ по порядку принятия». При этом, указал КС, не исключается внесение в регламент дополнений, касающихся порядка передачи депутатом своего голоса «в связи с отсутствием на заседании по обстоятельствам, имеющим исключительный характер».
Думский регламент поменяли — предусмотрев официальную передачу голосов «в связи с отсутствием на заседании по уважительным причинам». Для этого депутат должен подать заявление на имя спикера, где указывает причину отсутствия, время, на которое передается голос, и объясняет, как распорядиться его голосом при решении конкретных вопросов.
Соло для спикера
Что касается ЗакСа, то до 2005 года в уставе Петербурга значилась обязанность депутата «лично участвовать в голосовании на заседании Законодательного собрания, за исключением случаев, предусмотренных законом Петербурга». Закон таких случаев не предусматривал вообще — но это не мешало парламентариям голосовать за отсутствующих, и никто этого ни разу не оспаривал: ни они сами, ни прокурор, ни губернатор. В июне 2005-го устав поменяли: теперь случаи, когда можно было передавать голос, должны были устанавливаться регламентом ЗакСа.
Прошел еще год — и такие случаи установили: по предложению Вадима Тюльпанова, в марте 2006-го в регламент включили норму, позволявшую передавать голос по доверенности в случае отсутствия «по уважительной причине». При этом, как и в Госдуме, в доверенности надо было указывать причины отсутствия и свою позицию по конкретным вопросам повестки дня (чтобы знать, как распорядиться голосом).
Разгорелся спор: что считать уважительной причиной? Болезни, командировки, отпуска, визит к губернатору, отдых на даче, похмелье — нужное подчеркнуть? И вообще, как тогда отмечал депутат Павел Солтан, в польском Сейме за голосование чужими ключами лишают мандатов (напоминание было особенно актуально с учетом того, что именно Тюльпанов в 1999 году был публично уличен в голосовании ключом Александра Щелканова, когда в угоду губернатору Владимиру Яковлеву переносили его выборы на ранний срок). Тщетно: регламент изменили, причем выяснилось, что в числе присутствующих (и учтенных в кворуме) значился даже болевший депутат Алексей Ковалев…
Став в марте 2007-го депутатом, адвокат Карпенко пошел в суд — считая, что положения о передаче голосов нарушают его права. Но не преуспел.
Почти год его, что называется, гоняли по кругу». Летом 2007-го Городской суд отказался даже принимать жалобу, заявляя, что «депутат имеет несколько другой статус, чем просто гражданин России», для него предусмотрен «иной механизм оспаривания» нарушений закона и заявление Карпенко «не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства». Но осенью 2007-го Верховный суд признал, что депутаты все-таки не лишены статуса гражданина России, и каких-либо ограничений в их правах оспаривать законы и другие юридические акты не имеется. «И на том спасибо, что человеком признали», — грустно вздохнул тогда Карпенко. Затем, уже в 2008 году, Городской суд рассмотрел дело по существу — и отказал со ссылкой на упомянутое выше постановление КС. Карпенко пошел опять в Верховный суд, полагая, что его постановление к ЗакСу не относится, а принятие решений «по аналогии» в российской правовой системе не допускается. Но получил отказ…
Что же, теперь Мариинский дворец окончательно превратился в «товарищество на вере»: теоретически можно проводить заседание в присутствии одного спикера (кто, собственно, мешает всем депутатам выписать доверенности на его имя?). Это, конечно, перегиб, но вполне можно обойтись председателем и координаторами фракций с пачкой доверенностей (в которых нынче пишут, что голос передается «по всем вопросам повестки дня»). Или спикер и «дежурные» от «Единой России» и ЛДПР. Ведь кворум для принятия решений снижен до простого большинства депутатов — меньшинство может даже не ходить на заседания.
Кстати, большинству логичнее всего было бы выписывать доверенности на имя представителя губернатора Михаила Бродского. Ведь именно его мнение в зале является определяющим — так пусть он и голосует. Устав города ведь ничего не говорит о том, что голос можно передавать только депутату…
Борис ВИШНЕВСКИЙ
Карикатура Виктора БОГОРАДА