Рядовой необъявленной войны
До «дембельского аккорда» 23-летний младший сержант Сергей Завьялов не дожил меньше трех недель. 25 мая он должен был демобилизоваться из воинской части № 11255 (вторая авторота) в поселке Сертолово Ленинградской области, где отслужил почти два года. Но именно отсюда, ровно за месяц до увольнения, военнослужащий отправился на больничную койку. И больше уже не возвратился в роту. А домой – в маленькую деревеньку в Вологодской области – вернулся гроб. Как раз сегодня – 10 мая – похороны Сергея.
«Поспи, все пройдет»
Даже командиры воинского подразделения сразу почувствовали беду. Может быть, напугали мрачные, не оставляющие надежды прогнозы врачей. Из Сертоловской роты матери позвонили в тот же день, когда Сергея Завьялова доставили в реанимацию Военно-медицинской академии.
– Надежда Борисовна, надо бы вам срочно приехать в часть. С вашим сыном несчастье.
– Что случилось? Он живой? – (Нормальный вопрос для матери, у которой сын служит в Российской армии. – Н.П.)
В трубке – молчание. На тот момент военоначальники уже не могли дать женщине определенного ответа: Сережа не был ни жив, ни мертв. Он находился без сознания. Свой 23-й день рождения – 29 апреля – молодой человек отметил в коме. А утром 5 мая скончался, не приходя в себя.
– Живой?! – настойчиво повторила мать на другом конце провода.
– Живой, – сказали военные. Конечно, им хотелось рассчитывать на лучший исход. Конечно, не хотелось скандала…
Звонившие предложили Надежде Завьяловой:
– Давайте встретим вас прямо с поезда. Проедем к нам в часть. Поговорим.
– Спасибо, – решительно отказалась женщина, – я сначала в больницу.
Врачи не скрывали: состояние ее сына крайне тяжелое. Шансов не то что мало – почти нет. Кроме того, упущено время. Сережа попал в руки специалистов спустя пять с лишним часов после получения серьезных травм. В половине шестого утра 27 апреля, когда дежурный офицер увидел, что у Завьялова «вся голова в крови, сломана челюсть и проломлен висок», он недопонял ситуацию и посоветовал солдату что-то вроде: «ляг поспи, и все пройдет». Сергей почему-то не внял совету офицера – не уснул. Около восьми часов младший сержант лишился чувств. Его на носилках погрузили в автомобиль и доставили в военный госпиталь в Осиновой Роще, где нет квалифицированных нейрохирургов и условий для сложных операций. Тогда повезли в Военно-медицинскую академию. В конечный (во всех смыслах) пункт назначения пострадавший вместе с сопровождением прибыл в 10.40…
При первой встрече командование воинской части № 11255 выдвинуло матери такую версию произошедшего: «закрывал форточку в туалете и неосторожно поскользнулся».
– Я женщина простая, деревенская, – смущалась в разговоре с корреспондентом мать погибшего, – но даже я понимаю, что как-то странно: поскользнулся, упал и насмерть. Спросила у врачей в академии: может быть подобное?
– Конечно, можно так удариться, – допустили вероятность медики, – но надо падать как минимум с девятого этажа…
Банальные неуставные
Еще при госпитализации в ВМА Сергею Завьялову поставили диагноз: черепно-мозговая травма, переломы черепа и двух шейных позвонков. На днях судебно-медицинская экспертиза подтвердила: причиной смерти молодого человека стала «тупая травма головы с переломом костей свода и основания черепа».
Из-за громкого инцидента уже 27 апреля во вторую автороту явилась с проверкой военная прокуратура Сертоловского гарнизона. По факту случившегося 30 апреля следователи возбудили уголовное дело по статье «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» и начали расследование. На сегодняшний день допрошены свидетели происшествия. Изъяты вещественные доказательства. У следствия есть один подозреваемый в совершении данного преступления – сослуживец Завьялова. Военнослужащий того же подразделения, младше по званию и возрасту, всего десять месяцев прослуживший в части.
Тайну следствия раскрывать не вправе. Но мать Сергея, знакомившаяся с материалами дела, говорит, что от некоторых показаний у нее «леденеет в груди». Предположительно ее ребенка били ручкой от стеклопакета по голове. Нанесли несколько (не меньше трех) ударов. Причина – банальные неуставные. Как думает мать Завьялова, с тем, кого сегодня подозревают в содеянном, у Сережи вполне могли не сложиться отношения: слишком разные были мальчики. Стоит ли их характеризовать словами, если делами уже все сказано.
– Я попросила в части, чтобы мне показали фотографию подозреваемого (сам он сейчас содержится в Крестах), – рассказывает Надежда Борисовна. – Мне принесли карточку. Взглянула и поняла: это он убил Сережу. Командир спросил меня: «Почему вы так уверены?» Материнское чутье…
Сердце матери, по ее собственному признанию, не перестало биться, вынесло, переживает беду только потому, что еще есть смысл: должны быть наказаны виновные. Женщина поинтересовалась у юристов: по закону от 2 до 8 лет – самое строгое наказание для того, кто наказал ее.
– Видите, у меня нет слез, – говорит 47-летняя Надежда Завьялова (мы разговаривали с матерью за два дня до похорон). – Вот привезут тело в деревню, наверное, буду рыдать. Пока же я не верю, что нет Сережи. И что осталась одна на свете. Два года я ждала его из армии. А теперь буду ждать всю жизнь…
Сегодня на похоронах Сергея не будет его невесты: в июне паренек собирался жениться. Девушка живет в поселке Архангельской области. Телефона нет. Телеграмму не отправить: почтового адреса не знает мать солдата. О том, что она «овдовела» еще до свадьбы, девушка узнает в конце мая, когда приедет в Вологду встречать из армии жениха. И встретит – с цветами на могиле.
Нина ПЕТЛЯНОВА
Фото Сергея ЕРМОХИНА
Дело солдата Рудакова
Уже четвертый месяц в Москве в отделении реанимации военного госпиталя имени Бурденко находится рядовой того же Сертоловского военного гарнизона – 20-летний Роман Рудаков. По оценкам врачей и военных, «парень лечится». По мнению его друзей и близких – медленно умирает. Служба в воинской части № 52087 в Каменке довела Рудакова до инвалидности. Врачи в Петербурге не могли его спасти. Сейчас Роман нуждается в сложной операции – трансплантации кишечника. С ним тоже случилось нечто похожее тому, что произошло с Завьяловым: сослуживец на вечерней поверке ударил ногой в живот. Еще в марте состоялся суд над обидчиком Рудакова: сержант Максим Ломонин получил условный срок – три года. Не факт, что Роман (который решил даже не обжаловать приговор суда) доживет до окончания этого срока.
Прямая речь:
Элла ПОЛЯКОВА, сопредседатель правозащитной организации «Солдатские матери Петербурга»:
– Сегодня уже поздно бороться с отдельными фактами, нужно браться за систему в целом. Потому что иначе и эти мальчики не станут последними в списках тех, кто погиб в мирное время, проходя службу в Российской армии. Можно ли победить систему, я оценивать не буду. Знаю другое: под лежачий камень вода не течет. А еще хорошо бы для начала, чтобы – пускай не нашу, но хотя бы объективную позицию заняла военная прокуратура.