Жизнь после казни

Бывшие «террористы» оказались на свободе, но не стали свободнее

Муратов, Баранов и Саидгареев

Приговор дороже денег
Иски о компенсации пока еще никем из «экс-террористов» не поданы. Сейчас бывшие подсудимые и их адвокаты ждут официального заключения Верховного суда России, которое утверждает оправдательный приговор городского суда Петербурга. Не раньше сентября 2008 года защита обвинявшихся в заговоре против Матвиенко намерена потребовать, чтобы государство возместило деньгами незаконное уголовное преследование и тюремное заключение Тимура, Равиля и Владислава. Но и тогда обратятся в суд не все участники процесса. А те, кто обратится, если и выиграют процесс, едва ли получат миллионы.
— Мы не будем подавать иск за незаконное привлечение к уголовной ответственности и год тюрьмы, — категорично настроена мать Равиля Наиля Муратова. В интервью «Новой» она не скрывает причину: боится дальнейших преследований.
В страхе живут и две другие семьи — Барановы и Саидгареевы.
— С тех пор, как Тимура арестовали, я видела и знала, что за мной, да и за всей нашей семьей, постоянно следят. Я опасалась каждой мелочи, любой оплошности — перейти дорогу на красный свет или прилюдно высказаться о власти, — делится переживаниями Наталья Саидгареева. — Но после того как сына освободили, я стала бояться еще сильней. Я понимаю: Тимуру, чтобы вновь попасть под подозрение и стать виноватым, даже переходить ничего не нужно…
Громкое дело о подготовке покушения на Валентину Матвиенко закончилось 7 апреля в Городском суде Петербурга единогласным вердиктом двенадцати присяжных: «Не виновны». 14 апреля, на основании этого вердикта, суд вынес Тимуру Саидгарееву, Равилю Муратову и Владиславу Баранову оправдательный приговор. Прокуратура его обжаловала. Однако Верховный суд РФ 26 июня, рассмотрев кассационную жалобу, оставил решение горсуда в силе. Но этого оказалось недостаточно, чтобы начать жизнь с чистого листа.

Изгнание из храма
Оправданные ровно три месяца назад Саидгареев, Муратов и Баранов ни в мусульманской общине, ни в миру не смогли занять свое прежнее место. В мечети Тимура, Равиля и Влада встретили холодно и настороженно (все трое еще задолго до ареста приняли ислам. — Ред.). Каждый из них с момента выхода из-под стражи посетил этот храм всего один раз. По мнению бывших подследственных, братья по вере испугались единожды попавших в поле зрения ФСБ, как черт ладана.
— На нас показывали пальцами, перешептывались между собой, что неприятно само по себе и не принято в мечети, — рассказывают Саидгареев, Муратов и Баранов. — А люди, приближенные к имаму (Джафару Пончаеву. — Ред.), тут же дали понять, что нам лучше уйти отсюда и не возвращаться.
Говорят, муфтий Джафар Пончаев прямо при прихожанах в мечети заявил, что «таких мусульман, как эти трое, надо убивать еще в чреве матери».
— Их исключили, словно из стаи воробьев, случайно заподозренных в нападении на коршуна, — прибегнув к сравнению, объясняет Наталья Саидгареева. — И вроде видно — мелкие пташки, и явно — не ровня коршуну, и скорее уж они его добыча, а не он — их. И вот уже, исходя из здравого смысла и преимущества сильного над слабым, лесным судом воробьи оправданы, с них сняты все подозрения. Но стая в страхе не принимает своих. На всякий случай — пускай летают подальше.

Пособники террористов?
Никто из этой троицы не смог вернуться на прежнее место работы и учебы. Владислав Баранов так и не окончил профтехучилище. Профессиональный компьютерщик Равиль Муратов практически сразу был вынужден покинуть фирму, где трудился до поимки органами. Тимур Саидгареев после выхода из камеры отработал на заводе «Красный Октябрь» (где до ареста к нему претензий не имели) чуть больше месяца. И ему тоже пришлось уйти — «по собственному желанию». Расчет Тимур Саидгареев получить не может до сих пор…
— Когда я впервые попытался снять деньги с банковской карточки, оказалось, что она заблокирована по закону «О противодействии отмыванию доходов и финансированию терроризма». Примечательно, что на карте на тот момент находилось около 500 рублей, — не без иронии рассказывает Тимур. — В филиале Северо-Западного Сбербанка на проспекте Непокоренных мне предложили оформить новую карту. Я написал заявление. Но когда спустя три недели пришел за ней, мне отказали на том основании, что я считаюсь «пособником террористов».
По словам адвоката Тимура Саидгареева Владислава Лапинского, в его практике это первый случай, когда оправданные по суду люди сталкиваются с тем, что их имена не исключены из «сторожевика» (документа силового органа), в котором, помимо личных данных, указываются статья Уголовного кодекса, по которой проходил человек, а также мера пресечения и другие сведения, необходимые для ограничения свободы конкретного лица.
По совету адвоката 2 июля этого года Саидгареев направил запрос на имя руководителя Северо-Западного отделения Сбербанка. Не позднее 4 августа Сбербанк должен был дать ответ, но не ответил. Напрасный визит Тимура в банк оставил его в полной растерянности: он не получил ни карту, ни комментарий.

Подозрений никто не отменял
«Экс-террористы» оказались на свободе, но не стали свободнее. Они не могут найти работу, пойти учиться, посещать мечеть, боятся просто лишний раз выйти из дома. Для них изменились только внешние условия. Привычный домашний интерьер — вместо следственного изолятора ФСБ. Но ощущение продолжающегося наблюдения, собственная вынужденная изоляция, постоянные опасения со стороны окружающих остались. Вернувшись в родные стены, они не смогли вернуться к привычной нормальной жизни. Родители в тревоге: сыновья уже несколько месяцев находятся в глубокой депрессии.
— При Сталине нас бы расстреляли без суда, — в тюремной камере Тимур Саидгареев много думал о будущем наказании. — Впрочем, когда нас только задержали по обвинению в подготовке покушения на Матвиенко, еще на первых допросах, следователь, как бы между прочим, заметил, что смертную казнь в России никто не отменял. На нее лишь наложен мораторий. И, в принципе, мы готовились если не к пожизненному тюремному заключению, то как минимум к длительному.
Их оправдали. Друзья, близкие, родственники, адвокаты, присяжные немало сделали, чтобы «дело Матвиенко» не завершилось «сталинской» точкой. Однако в жизни троих подследственных оно оставило точку с запятой…

Нина ПЕТЛЯНОВА
Фото ИНТЕРПРЕСС, из архива «Новой»

Досье «Новой»
В мае 2007 года сотрудниками ФСБ Петербурга и Ленобласти по обвинению в организации покушения на петербургскую градоначальницу Валентину Матвиенко были арестованы 29-летний Тимур Саидгареев, 20-летний Равиль Муратов и 17-летний Владислав Баранов. По версии следствия, всего в заговоре против губернатора участвовало пять человек. Но на скамье подсудимых не оказалось еще двоих человек, явно задействованных в подготовке преступления (если считать, что подготовка вообще была). Бесследно исчезли и до сих пор находятся в федеральном розыске некий Анзор, который материально обеспечил несостоявшихся террористов (при встрече у Инженерного замка передал им гранату и взрывчатку), и Муслим Ильмурзаев – главный идеолог преступного заговора. Квартира, снятая в Петербурге Ильмурзаевым, оказалась нашпигована специальными средствами слежения. Именно здесь при обыске оперативники ФСБ обнаружили и изъяли материалы, составившие основу обвинительного заключения.
По окончании следствия в ноябре 2007 года обвиняемые ходатайствовали о слушании их дела судом присяжных. Дело рассматривалось в Городском суде Петербурга с января по апрель 2008 года. Подсудимых оправдали за отсутствием события преступления и освободили прямо в зале суда.