Уважаемые читатели! По этому адресу находится архив публикаций петербургской редакции «Новой газеты».
Читайте наши свежие материалы на сайте федеральной «Новой газеты»

Мы не хотим быть людьми второго сорта

19 марта 2019 22:37 / Общество

Автомобильный завод Ford во Всеволожске в ближайшее время могут закрыть. Больше тысячи человек рискуют остаться без работы. Рабочие готовы выйти с протестами и подготовили план спасения предприятия.

– О возможном закрытии нашего завода мы узнали из СМИ, – рассказывает водитель погрузчика всеволожского автозавода «Форд» Борис Воробьев. – Первые слухи поползли еще в январе, но руководство играло с нами в партизан до последнего. Когда после новогодних каникул и простоя мы вернулись на работу, то сами начали выяснять, что происходит, и подтвердилось худшее. Я единственный кормилец в семье. Для меня это известие, при всей его неприятности, не стало неожиданностью. Я не исключал такое развитие событий и заранее прощупывал варианты, готовил почву.

Американский концерн Ford, на заводах которого в Европе трудится почти 54 тысячи человек, в начале 2019 года сообщил о намерении провести массовые увольнения. Причина – многолетние убытки в сотни миллионов долларов, которые приносят компании европейские филиалы.

В России у автогиганта три предприятия: два в Татарстане и одно в Ленинградской области – всеволожский «Форд», открытый в 2001 году. Сейчас на заводе в односменном режиме работают около тысячи человек, из которых примерно 600 заняты непосредственно производством автомобилей, а 400 – работники офиса и руководящий состав.

Мощность всеволожского завода – 125 тысяч автомобилей ежегодно, но последние четыре года предприятие стабильно недозагружено. В 2018-м было продано чуть более 15 тысяч собранных здесь Ford Focus и Ford Mondeo. В предыдущие два года примерно столько же: 17 907 машин в 2017-м и 15 284 – в 2016-м. По данным заводского профсоюза, в год в среднем с конвейера сходит не более 20 тысяч автомобилей.

Дилеры называют несколько причин падения спроса на продукцию американского концерна: у Ford давно не обновлялся модельный ряд, а по цене устаревшие модели проигрывают конкурентную борьбу другим бюджетным иномаркам. Эксперты отмечают, что раньше существенный рынок сбыта для Ford составляли корпоративные продажи: эти машины охотно приобретали чиновники, депутаты, сотрудники силовых структур. Главным условием для госзакупок была российская сборка. Но если несколько лет назад Ford считался лидером госзакупок, то теперь примерно 90% импортных авто собираются в нашей стране.

По данным СПАРК, все годы с 2015-го по 2018-й всеволожское предприятие заканчивало с убытками. Из-за серьезных финансовых затруднений с 2014 года руководство автозавода неоднократно было вынуждено останавливать конвейер и отправлять персонал в простой. Со слов рабочих, в декабре они незапланированно отдыхали почти месяц, полмесяца сидели без оплаты дома в январе, несколько дней в марте, еще неделю простоя коллективу обещают в апреле и никак не меньше в мае. Кроме того, на протяжении последних четырех лет на заводе действует режим неполной рабочей недели.

– Работаем по четырехдневке в одну смену, из-за чего теряем в зарплате примерно 20 процентов, – говорит водитель погрузчика всеволожского «Форда» Владимир Иванов. – То есть при среднем окладе рабочего на заводе 50 тысяч это минус 10 тысяч рублей. Потом еще вычет за простой. В итоге на руки – меньше 40 тысяч. Но все равно приличная зарплата в сравнении с другими предприятиями в регионе. Местные чиновники во главе с губернатором Ленобласти Александром Дрозденко уверяют, что даже в случае экстренного закрытия всеволожского «Форда» социального напряжения удастся избежать и регион сможет трудоустроить 1000 человек.

– Сегодня в банке вакансий областной биржи труда четыре тысячи свободных рабочих мест, – в феврале, выступая перед журналистами, заявил председатель комитета по труду и занятости Ленобласти Алексей Брицун. – Мы что-нибудь придумаем, найдем, куда устроить людей. В том же Всеволожске высокая локация производств: Ariston, Nokian Tyres и пр. На общую ситуацию с безработицей это никак не повлияет.

Однако рабочие всеволожского завода оптимизма властей не разделяют.

– Мы находимся в подвешенном состоянии: вроде работаем, но денег нормальных не получаем, – объясняет Владимир Иванов, работающий на заводе уже 15 лет. – Такое положение заставляет подыскивать другое место. Я постоянно смотрю вакансии, несколько раз ездил на собеседования, только варианта с окладом, как на «Форде», пока не нашел. В основном предлагают на 10–15 тысяч меньше. К тому же условия зачастую хуже.

– У меня предпенсионный возраст, – подхватывает Борис Воробьев, – уже мало куда возьмут. Но даже если повезет найти новую работу, мои доходы сильно упадут: в лучшем случае я смогу заработать в месяц 20–25 тысяч.

– Большинство специалистов отработали на заводе по 10–15 лет, стали асами своего дела, все знают, все умеют, – говорит сварщица Яна Тарелкина. – Сейчас не то время, чтобы уходить от стабильности, тем более что особо некуда. Я, как и многие коллеги, не имею альтернативы. Очень надеемся, что руководство компании найдет способ сохранить производство.

Сдаваться без боя – не в духе рабочих всеволожского автозавода. Именно на этом предприятии в 2002 году возник один из самых сильных профсоюзов не только в Ленинградской области, но и в России, и с тех пор ему не раз удавалось отстоять права и интересы сотрудников.

– За последние два месяца мы неоднократно встречались с руководством завода, пытались вести переговоры, задавали вопросы, – рассказывает председатель первичной профсоюзной организации Михаил Сергеев. – Но ответов не получили. С грядущими переменами на заводе нас так и не ознакомили. Нашими соображениями не заинтересовались.

Чтобы быть услышанными руководством предприятия и всерьез привлечь внимание областных властей, рабочие решили провести во Всеволожске несколько акций протеста. На 22 марта наметили первую: митинг в центре города. Однако местные чиновники его запретили под предлогом технической ошибки, которую якобы допустили организаторы при подаче заявки на проведение массового мероприятия.

– На запрещенную акцию мы, конечно, людей выводить не будем, – резюмирует Михаил Сергеев. – Не потому что боимся, просто ни у кого нет денег на штрафы, всем надо детей кормить. Но на днях мы продумаем новый план действий. Будем биться до конца.

Профсоюзные деятели всеволожского автозавода «Форд» вместе с лидерами межрегионального профсоюза «Рабочая ассоциация» (МПРА) подготовили свои предложения по сохранению предприятия. Они их озвучили 15–16 марта на встрече с представителями Ford of Europe, федерации IndustriALL Global Union (объединяет автомобильные профсоюзы всего мира) и Конфедерации труда России.

– Наша главная идея – снижение себестоимости продукции и внедрение новой линейки автомобилей, – объясняет председатель территориальной организации МПРА по Петербургу и Ленобласти Игорь Темченко. – Самую востребованную из выпускаемых сегодня моделей Ford Focus нужно максимально удешевить, убрать все лишние опции. Это сделает модель конкурентоспособной, так как к ее привлекательности и качеству у рынка вопросов нет, только к цене.


Кроме того, сейчас на «Форде» на каждого рабочего приходится 0,7 руководителя – соотношение практически один к одному. Очень много управленцев и непонятных должностей: чем, например, чем занимается менеджер по контролю за заработной платой? На сокращении менеджеров можно неплохо сэкономить.


Европейские коллеги поддержали инициативы, предложенные всеволожским профсоюзом, и пообещали в кратчайшие сроки довести информацию до руководства компании в США. На заводе рассчитывают, что это произойдет до ближайшего совета директоров (запланирован на конец марта – начало апреля), где должна решиться судьба всеволожского «Форда». На предприятии с тревогой ждут вердикта акционеров, но если будет принято решение о закрытии завода и сокращении персонала, профсоюз выдвинет ряд требований к работодателю, позволяющих сотрудникам комфортно покинуть компанию.

– Мы потребуем выплатить каждому работнику не менее двух годовых окладов, как это было сделано при ликвидации заводов Ford в Европе. Мы не считаем, что трудящиеся во Всеволожске – люди второго сорта, хуже, чем, например, в Бельгии или Румынии, – подытоживает Михаил Сергеев. – К тому же в российских условиях выживать куда тяжелей.