Запесоцкому напомнили о «шестерочке»
Снос памятника был оформлен задним числом, но КГИОП не проведешь.
Попытка признать незаконным распоряжение КГИОП о включении исторической дачи в Озерках в реестр объектов культурного наследия провалилась. А за самовольный снос памятника деревянного зодчества, находившегося в оперативном управлении Университета профсоюзов, светит до шести лет лишения свободы.
…Ректор «запесочницы» нахлобучил ковбойскую шляпу и стремительно двинулся к Неве. Но у кромки воды замер, как будто передумав. Поворотился к приготовившейся поглотить его пучине задом и сделал фото, выбрав ракурс поэффектнее. Разместил снимок в соцсетях, сопроводив приписочкой: «Весна, май, утро. Все, что не получилось, можно начать сначала».
Незадавшееся утро
Не станем гадать, что именно могло не получиться у ковбоя предшествовавшей ночью. Из последних обломов, пережитых в дневное время, доподлинно известно как минимум об одном: профсоюзы проиграли в суде КГИОП, тщетно пытаясь оспорить распоряжение комитета о наделении статусом памятника деревянной дачи в Озерках, с которой так негуманно разделался Гуманитарный университет Запесоцкого.
Двухэтажная деревянная дача XIX века, стоявшая на берегу Верхнего Суздальского озера (Береговая ул., 4, лит. А), с советских времен служила летним детским садом. А в 2012-м отошла в собственность Федерации независимых профсоюзов России, которая затем передала ее в оперативное управление СПбГУП. По документам числилась в общежитиях, по факту – пустовала и разрушалась.
Приводить в порядок вверенный объект культурного наследия тут, похоже, и не собирались. В университете, как следовало из заявлений его пресс-секретаря Натальи Красиковой, стояли на том, будто здание «уже к началу 1990-х пришло в негодность», «создавало опасность здоровью и безопасности лиц, пытавшихся там ночевать», а потому «поддерживать его существование было нецелесообразным».
КГИОП считал иначе. Весной 2015 г., осмотрев дачу, специалисты комитета зафиксировали существенное ухудшение состояние этого выявленного объекта культурного наследия. Если два года назад оно оценивалось экспертизой как удовлетворительное, то теперь оказались «значительно повреждены пожаром конструкции кровли и чердачного перекрытия», «кровля частично обрушилась», «утрачена большая часть оконных заполнений», витражи исчезли, «за территорией объекта не осуществляется надлежащий уход, на участке бытовой мусор».
Результат воздействия "естественных причин". Август 2016. Фото СПб ВООПИиК
По заявлению КГИОП суд оштрафовал нерадивого пользователя на 500 тыс. рублей.
Не тратя сил на восстановление доведенного им до ручки дома, университет принялся обжаловать вердикт (городской суд оставит без изменений решение первой инстанции), а попутно – демонтировать конструкции исторической дачи. В июне КГИОП наделил ее статусом регионального памятника. А в августе эксперты ВООПИиК обнаружили на ее месте лишь сваленные в кучу бревна и фрагменты фундамента. КГИОП зафиксировал снос дома, составил протокол по ч. 1 ст. 7.14.1. КоАП РФ «Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия…» (сулящей виновному штраф до 20 млн руб.) и направил в УМВД Выборгского района заявление о преступлении.
Памятник-призрак
Профсоюзы тем временем инициировали другой процесс – за отмену распоряжения КГИОП о включении старой дачи на Береговой в госреестр памятников. Напирая главным образом на то, что на момент его выпуска здания уже не существовало. К заявлению прилагался составленный пользователем акт от 06.04.2016, якобы уже тогда зафиксировавший утрату.
И это притом что решением Выборгского районного суда от 12 апреля того же года пользователь признавался виновным в ненадлежащем содержании этого будто бы почившего в бозе объекта, да и представитель университета в том судебном заседании говорил о нем как о вполне себе здравствующем.
По словам начальника отдела административного производства юруправления КГИОП Юлии Богачевой, никто в комитете и представить не мог, что в то время, как идет судебный процесс с университетом, он фиксирует утрату объекта и не сообщает об этом в КГИОП, умалчивает об этом и позже, когда процесс переходит в апелляционную инстанцию (июль), а затем в кассационную (октябрь).
«Впервые об утрате деревянной части объекта нас проинформировала Федерация профсоюзов 1 сентября, – говорит Юлия Богачева. – Хотя уведомление о его включении в реестр ими было получено еще 30 июня. Мы в ответ запросили у них документы, на основании которых делается утверждение об утрате. Но ответа получено так и не было. Актом КГИОП от 26 августа зафиксировано, что деревянная часть действительно утрачена, но на участке остались фрагменты конструкций, фундамента, цоколя. Они находились там и 30 сентября, что зафиксировано нашей проверкой. Примечательно, что это не опровергается и в акте пользователя от 6 апреля, где сотрудники университета тоже заключают: утрачена лишь деревянная часть, при этом фрагменты здания на участке имеются. Так что о полной утрате объекта говорить нельзя. Кроме того, учитывая наличие показаний свидетелей о последовательном демонтаже здания в период с апреля по июнь, мы полагаем, что акт пользователя от 6 апреля не является надлежащим доказательством по делу, а есть попытка уйти от ответственности».
Также в ноябре Росреестр в своем официальным письме в комитет уведомлял, что здание по Береговой, 4, не снято с кадастрового учета как объект недвижимости.
Листва пожухла, истец не удовлетворен
Представитель истца пытался уцепиться за разные соломинки. То брался уличить экспертизу, на основании которой выносилось решение о включении в реестр, в использовании недостоверной информации – мол, поступила она в КГИОП зимой, а на фотофиксации территории объекта деревья в листиках. Ответчик терпеливо разъяснял, что договор на выполнение экспертизы (ее делал петербургский ВООПИиК по заказу подведомственной КГИОП дирекции) заключался еще осенью, и участники процесса вступали в обмен оценками степени пожухлости листвы на снимках.
То принимался искать доказательства нарушения процедуры рассмотрения документов и поводы счесть заинтересованным эксперта Михаила Мильчика – поскольку тот входит в состав Совета по сохранению культурного наследия, с учетом вердикта которого комитет затем выносит решение о включении объекта в реестр. В ответ возражали: совет – организация общественная, денежных вознаграждений за работу в нем не платят, решения совета носят исключительно рекомендательный характер. (Кстати сказать, у нас едва ли не все имеющиеся в Петербурге аттестованные Минкультом эксперты являются и членами совета.) Тогда представитель истца указывал на разночтения в адресации (в одной бумажке объект значится как дом № 4, лит. А, в другой – как «восточный корпус» того же дома).
Противная сторона выкладывала новые разъясняющие документы, и уставшие участники процесса принимались разглядывать чертежи, сверяясь с розой ветров.
В итоге к исходу четвертого часа заседания Городской суд Санкт-Петербурга вынес решение: отказать заявителю в удовлетворении требований в полном объеме.
Новые уголовные перспективы
На конец мая назначено заседание по другому делу, инициированному уже КГИОП – о незаконном демонтаже памятника. В этой связи в комитете напоминают, что виновные в таких деяниях могут быть привлечены к уголовной ответственности с лишением свободы на срок до шести лет и к административной ответственности с применением штрафа до 60 млн рублей. Ранее глава ведомства Сергей Макаров также заявлял о намерении принудить Университет профсоюзов воссоздать самовольно снесенную историческую дачу.