Виртуальные кнут и пряник
Отсутствие ресурсов вынуждает Путина получать поддержку народа бесплатно.
Ровно четверть века назад, 28 октября 1991 года, президент Борис Ельцин выступил на очередном съезде народных депутатов России с программной речью, пообещав сформировать правительство реформаторов. Лед тронулся, реформы пошли, жизнь начала меняться.
Сегодня про ту историю можно вспоминать в духе старого советского анекдота, сочиненного, по-видимому, кем-то из шестидесятников, желавших построения в нашей стране социализма с человеческим лицом. Ленин воскрес, появился в СССР 1970-х и стал изучать, что же мы построили, спустя полстолетия с лишним после октябрьской революции. Через неделю он пропал. Нашли лишь записку: «Феликс Эдмундович, начинаем все сначала. Встреча – в Швейцарии. Явки те же, пароли те же».
Воскресни сегодня Борис Николаевич, он окажется примерно в том же положении, что и Владимир Ильич. Пора начинать все сначала.
Рынок, конечно, не растворился. Прилавки полны. И особенно они полны в элитарных продовольственных магазинах – своеобразных номенклатурных «спецраспределителях» нашей эпохи. Но рынок ведь не самоцель. Он существует для того, чтоб обеспечивать рост экономики, а вместе с ней рост реальных доходов населения. С этим же сегодня возникли примерно те же проблемы, что и четверть века назад.
Никакой рост нам не светит. В лучшем случае – столь вожделенное министром Алексеем Улюкаевым дно, на котором экономика будет долго лежать после того, как завершится рецессия.
Не очень ясно, правда, где Ельцин мог бы назначить встречу Бурбулису для того, чтобы начать все сначала. В родном для них Екатеринбурге? Так ведь там нет больше никакой горбачевской вольности, позволявшей простым свердловчанам голосовать за своего земляка Бориса Николаевича при живом и облеченном высшей властью генеральном секретаре Михаиле Сергеевиче.
Горбачев не стремился к максимизации личной власти. Он, конечно, умело эту власть в своих руках сосредотачивал, преобразуя коллективное руководство партией, осуществлявшееся политбюро, в персоналистский авторитарный режим. Но делал это отнюдь не для того, чтобы сидеть в Кремле до конца жизни (мы и сейчас могли бы жить при Горбачеве, сохранись старая политическая система), а для того, чтобы трансформировать наше общество в соответствии с господствовавшими у поколения шестидесятников идеями. Начав же трансформацию, он власть потерял, поскольку по-настоящему серьезными реформами свои властные позиции укрепить невозможно.
Ельцину было уже труднее воздерживаться от преобразований, чем Горбачеву, поскольку он получил страну в ситуации хозяйственного развала и должен был так или иначе на это реагировать. Однако то, что Ельцин перешел в оппозицию к Горбачеву еще тогда, когда не мог рассчитывать на президентский пост в независимой России, свидетельствует о наличии и у него важных идей, которые хотелось реализовать. Если б не эти идеи, Ельцин мог бы спокойно хоть по сей день управлять Москвой при генсеке Горбачеве, выбрасывать на прилавки к праздникам особо дефицитные товары, проводить два раза в год демонстрации трудящихся и даже ездить по городу на москвиче, демонстрируя жителям и гостям столицы успехи советского импортозамещения.
Путин же выбрал для себя именно такой путь. Ничего в стране не менять, жить спокойно, потребляя природные ресурсы, которых на его век еще хватит.
Править по принципу «живи сам, и жить давай другим». В этом смысле он является наследником Леонида Брежнева, руководствовавшегося подобным принципом (в совершенно другую, правда, эпоху), а не наследником Горбачева и Ельцина.
Путин не является по духу своему даже наследником Сталина, поскольку тот сильно трансформировал систему, доставшуюся ему в наследство от Ленина, и не случайно анекдот «отправил» вождя обратно в швейцарскую эмиграцию, поскольку своих идей Владимир Ильич в Советском Союзе не узнал бы. Путин же радикальных перемен в сравнении с ельцинской Россией не делал. Был бы у него избыток ресурсов, он мог бы по-прежнему управлять страной с минимальными изменениями, раздавая народу деньги и покупая тем самым народную любовь для сохранения своих властных позиций. Без всяких «двушечек», без закона об иностранных агентах, без болотного дела. И даже без Крыма. Но отсутствие ресурсов вынуждает его получать поддержку народа бесплатно. Кнутом и пряником. Причем как кнут, так и пряник у него в основном виртуальные. Противники режима пока не сильно страдают, если не нарываются. Сторонники – не имеют от Крыма никаких личных выгод. Все личные выгоды достаются Путину и его ближайшему окружению, контролирующим политическую власть в стране и экономические ресурсы в бюджетах.