Ненормальные трупы
Существует ли биологическая или судебно-медицинская проблема подлинности «екатеринбургских останков»?
Двадцать лет назад, перед захоронением царских останков, главный судмедэксперт Санкт-Петербурга профессор Роберт Бабаханян задал мне риторический вопрос: «Неужели ты думаешь, что будь это нормальные трупы, кто-то затеял бы генетическую экспертизу при таких однозначных уликах? Да еще после того, как кости вместе с ДНК 80 лет гнили в какой-то сырой яме?»
Битва на костях
Простим судебному медику профессиональный жаргон, тем более что один из ведущих специалистов страны знал, о чем говорит. Организатор убийства Яков Юровский просто не мог не дать московскому начальству самого подробного отчета о месте и способе захоронения царской семьи. Иначе не получил бы он одобрения своих действий от президиума ВЦИК и не прожил в почете, уважении и на ответственной работе еще 20 лет до ранней, но естественной смерти. И некуда было бы посылать еще через 40 лет советскому министру внутренних дел Николаю Щелокову своих доверенных лиц для проверки сохранности могилы, примерное местонахождение которой не составляло большого секрета. Еще в 1930-е годы Старую Коптяковскую дорогу посещали самые разные люди, включая поэта Владимира Маяковского, и четкое описание местности в его стихотворении «Император» публиковалось в собраниях сочинений.
Для установления истины достаточно было мысленно примерить сохранившиеся предметы гардероба из музейных фондов и рентгеновские снимки на спорные костные останки. Еще со времен основателя криминалистики Альфонса Бертильона известно, что соотношение размеров разных частей тела и костей скелета у людей строго индивидуально. Всемирно признан метод пластической реконструкции лица по черепу, разработанный профессором Михаилом Герасимовым. К идентификации были привлечены лучшие судмедэксперты, владеющие этим методом.
Дорога к мемориалу Дома Романовых на месте обнаружения останков // strana.ru
Сцепленная с полом гемофилия (тип А), которую унаследовал цесаревич Алексей как правнук британской королевы Виктории, наблюдается в одном из десяти тысяч случаев у лиц мужского пола. Женщины – носительницы болезни, как правило, здоровы. Под Екатеринбургом, в двух могилах на расстоянии 70 метров одна от другой, найдены останки подростка, страдавшего этой формой гемофилии, троих лиц женского пола – носительниц патологического гена, а также здорового мужчины средних лет и здоровой молодой женщины. Все они были близкими родственниками. Существование в той же местности второго подобного захоронения было бы чудом в мистическом смысле, безответственно уповать на которое – греховная гордыня.
Редкую и дорогостоящую в 1990-е годы генетическую экспертизу на этом можно было бы считать успешно завершенной, но ее продолжили через двадцать лет с применением более точных благодаря полной расшифровке генома человека методов и получили множество дополнительных подтверждений. Наличие у покойных одинаковой (второй) группы крови – не случайное совпадение и не предлог для возражений. Данная группа имеется почти у 40% европейцев, потомки наследуют ее с вероятностью 75–100%. В захоронении нашли пули, выпущенные из того же самого пистолета, что и найденные при раскопках других близлежащих расстрельных могил.
Среди клириков РПЦ достаточно биологов и медиков с учеными степенями, способных честно разъяснить своему священноначалию, что ни биологической, ни судебно-медицинской проблемы подлинности «екатеринбургских останков» просто не существует.
Отчетливо понимал это, судя по свидетельству Бориса Немцова, и патриарх Алексий II. Но, зная настроения большинства священнослужителей и прихожан, позволить себе участвовать в правительственной церемонии захоронения, освящая преемственность императорской и ельцинской России, он просто не мог. И открыто заявить об этом тоже не мог. Отсюда сбивчивые публичные сомнения в результатах экспертизы. Они подогревались позицией зарубежной церкви, которая признает в качестве мощей хранящиеся в Брюсселе костные останки, найденные колчаковскими следователями в 1919 году. «Зарубежники» категорически отказались предоставить их на анализ и вообще участвовать в экспертизе.
Тогда церемонию спасло неожиданное появление в Петропавловском соборе Бориса Ельцина. Он не скрывал, что считает присутствие на панихиде и похоронах личным покаянием за снос – по распоряжению из Москвы и его приказу – дома Ипатьева, в котором произошло убийство.
Призрак Немцова
Вопрос о царских останках политизировался с самого начала. Скорбно-торжественная процедура в Петропавловской крепости неразрывно связана с именами двух Борисов – Ельцина и Немцова. Сын уральского крестьянина, бывший коммунистический функционер покаялся от имени тех, кто когда-то репрессировал его деда и отца. Рядом с ним стоял молодой вице-премьер, который для многих в стране воплощал отказ от советского прошлого. Возвышаясь благодаря своему мощному телосложению над толпой низкорослых чиновников, эти двое олицетворяли новую Россию.
Борис Ельцин и Борис Немцов на захоронении царских останков
Для многих такое зрелище было невыносимо. С ним не могли смириться ни имперские реваншисты-духоскрепы, ни отечественные и зарубежные мракобесы-царебожники.
Сложилась безвыходная ситуация: событие, которое могло бы способствовать общественному примирению, превратилось в дополнительный фактор раздора. Решительное при разгоне митингов руководство страны десять лет боится упокоить рядом с родителями останки цесаревича Алексея и великой княжны Марии.
Взаимоотношения между участниками конфликта соответствуют характерной для современной России формуле писателя-эмигранта Георгия Владимова: «Не верить, даже если очевидную правду говорят». Эти люди никогда не смогут мирно договориться, а судьба Николая Второго с домочадцами – только предлог для их очередного столкновения.
Между тем на момент убийства Николай Второй уже давно был политически мертв. Его гражданским самоубийством стало отречение 2 (15) марта 1917 года. Инициировали отстранение от власти думские депутаты Александр Гучков, Михаил Родзянко и Василий Шульгин, генералы Михаил Алексеев и Николай Рузский. Это были убежденные монархисты, которые пытались спасти империю, избавившись от потерявшего авторитет монарха. В дальнейшем никто из лидеров Белого движения и мысли не допускал о возвращении Романовых к реальному управлению страной. Тем не менее
бессудное убийство императора и его родственников было столь очевидным тяжким преступлением, что в СССР его стремились представить как низовую инициативу «уральских товарищей», к которой советское правительство якобы не имело отношения и одобрило задним числом.
Русская православная церковь возвела погибших в чин страстотерпцев. Этот чин не предполагает безгрешной жизни или выдающихся деяний, а присваивается за приверженность православию и безропотное принятие смерти от вражеских рук. Страстотерпцами провозглашены, например, убиенные православными соотечественниками князь Андрей Боголюбский, малолетний царевич Димитрий, братья-князья Борис и Глеб. Соответствие членов царской семьи этому статусу ни у кого не вызывает сомнений.
Нежелание современных властей признавать себя наследниками революции 1991–1993 годов, клятвы верности «непрерывной» российской истории, неразборчивое оправдание советского прошлого сделали зрелище останков расстрелянного Николая Второго со стоящими у гроба посмертно ошельмованным Ельциным и убитым под кремлевскими стенами Немцовым стало опасным политическим символом. Похоже, что развернутая на наших глазах кампания по оживлению интереса к надуманной проблеме подлинности останков направлена против подобных «неконтролируемых ассоциаций» в год столетия расстрела и накануне президентских выборов.
Ходят слухи, что в случае «признания» РПЦ результатов генетической экспертизы возможно очередное перезахоронение. Среди возможных мест называют новопостроенный собор московского Сретенского монастыря, который находится непосредственно рядом с печально знаменитым учреждением на Лубянке. Тогда мы можем стать свидетелями сюрреалистической картины повторных государственных похорон невинно убиенных жертв коммунистического террора, где российскую власть будут представлять кадровые чекисты – политические правопреемники и профессиональные наследники убийц.
Николай Второй был на редкость бездарным правителем. Но ни он, ни его близкие не заслужили того, чтобы их прах стал разменной фигурой во всероссийской оперативной «многоходовочке». А участие Московского патриархата в этой сомнительной истории навсегда останется на совести его высших иерархов.