Сносы у губернатора под носом
Декабрь пополнил черный список утрат — не стало еще одного дома, входившего в комплекс Градских богаделен, и дачи Лоховой в Комарове
Исторические здания уничтожены возле Смольного и по соседству с загородной резиденцией главы культурной столицы
В начале ноября, по итогам первой своей встречи с градозащитниками, Георгий Полтавченко объявил мораторий на снос исторических зданий. Попутно пообещав залатать те дырки в законодательстве, что позволяют уничтожать культурное наследие под видом реконструкции.
Пока заплатки еще только кроят и примеривают, в означенные дыры провалилось еще несколько старинных построек. Причем уничтожили их, что называется, с особым цинизмом — буквально под носом у губернатора.
В первую декаду декабря обрушили дом на улице Смольного, 6 (служебный корпус в составе комплекса Градских богаделен), — дабы расчистить место для современного здания Арбитражного суда. Хотя закон запрещает демонтировать в историческом центре объекты, возведенные до 1917 года, — вне зависимости от того, памятник это или рядовая застройка. А разрешение на снос и новое строительство в данном случае было выдано 3 ноября с. г. — то есть уже после вступления закона в силу. Что ничуть не смутило служителей Фемиды, нацеленных на скорейший переезд в новое комфортное помещение. Кроме того, закон — даже в случае демонтажа необратимо аварийных старинных зданий — не позволяет строить на их месте ничего нового, разрешено лишь воссоздание утраченного. Но и это требование тут игнорируется: проектом, разработанным в мастерской «Владимир Григорьев и партнеры», предусмотрено сооружение шестиэтажного массивного здания. Попутно под топор пойдет выходящий на Смольную набережную сквер (его предусмотрительно вывели из списка охраняемых зеленых насаждений общего пользования).
А несколько дней назад бульдозер смел дачу Лоховой в Комарове (Кавалерийская улица, 6, литера В) — что буквально в пяти минутах пешей прогулки от загородной резиденции губернатора.
Зачищенная теперь территория в советскую пору принадлежала Министерству обороны, осенью 2009 г. ее приобрело ООО «Ридинг» — под сооружение гостиничного комплекса. На момент заключения сделки здесь находились четыре старинные постройки — дачи Андреева, Духовского, Лоховой и Сандина, прекрасные образцы загородного зодчества начала прошлого века. Все они охранялись государством как выявленные объекты культурного наследия — что мешало инвестору развернуться по полной. Подход к руководству КГИОП был найден довольно быстро: уже в сентябре 2010 г. возглавляемое Верой Дементьевой ведомство своим распоряжением выводит из-под охраны дачи Андреева и Духновского, и через полгода от них не остается и следа.
Оставшиеся на участке две дачи взволнованной комаровской общественности обещали сохранить, приспособив под гостиничные корпуса. Говорили, что дом Лоховой аккуратно разберут и полностью воссоздадут на новом месте — передвинув на несколько десятков метров. У краеведа Елены Травиной затеваемый «перелом со смещением» вызывал резонные опасения: старинные конструкции слишком сложны, и едва ли современные бизнесмены станут возиться с бережной пересадкой и реставрацией обильного резного декора, изящной башенки, заполненных цветными стеклышками оконных переплетов… Опасения оказались не напрасны. Всё уничтожили, искрошили и вывезли обращенный в расчлененку живой дом на трех самосвалах. Теперь, даже если инвестора обяжут восстановить утрату, это будет полный новодел — ничего из подлинных элементов не осталось.
— Исторических зданий в Комарове с каждым годом становится все меньше. Только с минувшей весны уничтожено четыре. Мы должны потребовать, чтобы кто-то за это заплатил: собственники — за ненадлежащее содержание и снос, а надзорные органы — за отсутствие контроля, повлекшее уничтожение государственного достояния, — убеждена Елена Травина.
Статьей 243 УК РФ за уничтожение или повреждение охраняемых государством объектов наследия предусмотрено наказание до двух лет лишения свободы (если объект был особо ценным или имел статус памятника общероссийского значения — до пяти). А дача Лоховой, напомним, на момент сноса все еще была под госохраной. Возможно, ее намеревались лишить защиты — как прежде поступили с двумя другими. Была заказана историко-культурная экспертиза, на основании которой и предстояло определиться со статусом: либо определить в региональные памятники, либо снять с охраны. Но инвестор не стал дожидаться завершения исследования, а поспешил пустить в ход бульдозер. Вероятно, опасаясь, что с новым руководством КГИОП «договориться» о нужном вердикте уже не удастся.
Защитники комаровского наследия готовят обращение в прокуратуру и надеются на оперативное вмешательство губернатора — у нового их высокопоставленного соседа есть реальный шанс на деле проявить свой патриотизм и приверженность духовным ценностям. Инвестор презрение к ним уже продемонстрировал, наравне с пренебрежением законом.
По сведениям «Новой», в ближайшие дни на рабочей встрече у главы КГИОП предполагается решить — что делать дальше. Не хочется думать, что виновные в совершении преступления отделаются символическим штрафом и очередными обещаниями все воссоздать. Адекватным ответом было бы привлечение виновных к уголовной ответственности и изъятие земельного участка вместе с теми крохами нашего наследия, что там еще остались. А в сохранившейся еще на этой территории даче Сандина можно было бы устроить музей, посвященный петербургской дачной жизни начала прошлого века.
— Это ведь не просто отдельные домики, за спасение которых мы ратуем, — поясняет Елена, — а пласт отечественной культуры, целый мир. И мы его сейчас лишаемся.
Идея создания такого музея получила горячую поддержку и потомков купца Сандина, которых Елена Травина отыскала в Финляндии. У наследников сохранилась купчая на дом в Келломяках, но никаких имущественных прав они не предъявляют: лишь выражают восхищение усилиями наших защитников старины и готовность предоставить для будущего музея материалы из семейного архива.
Фото снесенного дома № 6 по ул. Смольного (октябрь-2011)
Дача Лоховой
До недавнего времени дача Сандина соседствовала с дачей «Отрада», принадлежавшей купцу, владельцу пароходства Арсению Андреевичу Забелину. Семьи породнились: дочь последнего, Анна Арсеньевна, вышла замуж за Григория Ивановича Сандина. В 2009 году, по итогам экспертизы пресловутой мастерской Татьяны Славиной, «Отраду» сняли с охраны, а затем снесли.На фото: семья Сандиных — Забелиных
Открытка, адресованная сестре Анны Забелиной, Евдокии, послушнице монастыря Иоанна Кронштадтского, впоследствии ставшей монахиней Серафимой. По сведениям Санкт-Петербургского мартиролога духовенства и мирян, монахиня Серафима после закрытия обители в 1923 г. осталась проживать в ее здании. Жила на случайные заработки, с 1931 года работала санитаркой в яслях. Арестована в феврале 1932 г. и приговорена к трем годам ссылки в Казахстан с конфискацией имущества. Дальнейшая судьба неизвестна
В начале ноября, по итогам первой своей встречи с градозащитниками, Георгий Полтавченко объявил мораторий на снос исторических зданий. Попутно пообещав залатать те дырки в законодательстве, что позволяют уничтожать культурное наследие под видом реконструкции.
Пока заплатки еще только кроят и примеривают, в означенные дыры провалилось еще несколько старинных построек. Причем уничтожили их, что называется, с особым цинизмом — буквально под носом у губернатора.
В первую декаду декабря обрушили дом на улице Смольного, 6 (служебный корпус в составе комплекса Градских богаделен), — дабы расчистить место для современного здания Арбитражного суда. Хотя закон запрещает демонтировать в историческом центре объекты, возведенные до 1917 года, — вне зависимости от того, памятник это или рядовая застройка. А разрешение на снос и новое строительство в данном случае было выдано 3 ноября с. г. — то есть уже после вступления закона в силу. Что ничуть не смутило служителей Фемиды, нацеленных на скорейший переезд в новое комфортное помещение. Кроме того, закон — даже в случае демонтажа необратимо аварийных старинных зданий — не позволяет строить на их месте ничего нового, разрешено лишь воссоздание утраченного. Но и это требование тут игнорируется: проектом, разработанным в мастерской «Владимир Григорьев и партнеры», предусмотрено сооружение шестиэтажного массивного здания. Попутно под топор пойдет выходящий на Смольную набережную сквер (его предусмотрительно вывели из списка охраняемых зеленых насаждений общего пользования).
А несколько дней назад бульдозер смел дачу Лоховой в Комарове (Кавалерийская улица, 6, литера В) — что буквально в пяти минутах пешей прогулки от загородной резиденции губернатора.
Зачищенная теперь территория в советскую пору принадлежала Министерству обороны, осенью 2009 г. ее приобрело ООО «Ридинг» — под сооружение гостиничного комплекса. На момент заключения сделки здесь находились четыре старинные постройки — дачи Андреева, Духовского, Лоховой и Сандина, прекрасные образцы загородного зодчества начала прошлого века. Все они охранялись государством как выявленные объекты культурного наследия — что мешало инвестору развернуться по полной. Подход к руководству КГИОП был найден довольно быстро: уже в сентябре 2010 г. возглавляемое Верой Дементьевой ведомство своим распоряжением выводит из-под охраны дачи Андреева и Духновского, и через полгода от них не остается и следа.
Оставшиеся на участке две дачи взволнованной комаровской общественности обещали сохранить, приспособив под гостиничные корпуса. Говорили, что дом Лоховой аккуратно разберут и полностью воссоздадут на новом месте — передвинув на несколько десятков метров. У краеведа Елены Травиной затеваемый «перелом со смещением» вызывал резонные опасения: старинные конструкции слишком сложны, и едва ли современные бизнесмены станут возиться с бережной пересадкой и реставрацией обильного резного декора, изящной башенки, заполненных цветными стеклышками оконных переплетов… Опасения оказались не напрасны. Всё уничтожили, искрошили и вывезли обращенный в расчлененку живой дом на трех самосвалах. Теперь, даже если инвестора обяжут восстановить утрату, это будет полный новодел — ничего из подлинных элементов не осталось.
— Исторических зданий в Комарове с каждым годом становится все меньше. Только с минувшей весны уничтожено четыре. Мы должны потребовать, чтобы кто-то за это заплатил: собственники — за ненадлежащее содержание и снос, а надзорные органы — за отсутствие контроля, повлекшее уничтожение государственного достояния, — убеждена Елена Травина.
Статьей 243 УК РФ за уничтожение или повреждение охраняемых государством объектов наследия предусмотрено наказание до двух лет лишения свободы (если объект был особо ценным или имел статус памятника общероссийского значения — до пяти). А дача Лоховой, напомним, на момент сноса все еще была под госохраной. Возможно, ее намеревались лишить защиты — как прежде поступили с двумя другими. Была заказана историко-культурная экспертиза, на основании которой и предстояло определиться со статусом: либо определить в региональные памятники, либо снять с охраны. Но инвестор не стал дожидаться завершения исследования, а поспешил пустить в ход бульдозер. Вероятно, опасаясь, что с новым руководством КГИОП «договориться» о нужном вердикте уже не удастся.
Защитники комаровского наследия готовят обращение в прокуратуру и надеются на оперативное вмешательство губернатора — у нового их высокопоставленного соседа есть реальный шанс на деле проявить свой патриотизм и приверженность духовным ценностям. Инвестор презрение к ним уже продемонстрировал, наравне с пренебрежением законом.
По сведениям «Новой», в ближайшие дни на рабочей встрече у главы КГИОП предполагается решить — что делать дальше. Не хочется думать, что виновные в совершении преступления отделаются символическим штрафом и очередными обещаниями все воссоздать. Адекватным ответом было бы привлечение виновных к уголовной ответственности и изъятие земельного участка вместе с теми крохами нашего наследия, что там еще остались. А в сохранившейся еще на этой территории даче Сандина можно было бы устроить музей, посвященный петербургской дачной жизни начала прошлого века.
— Это ведь не просто отдельные домики, за спасение которых мы ратуем, — поясняет Елена, — а пласт отечественной культуры, целый мир. И мы его сейчас лишаемся.
Идея создания такого музея получила горячую поддержку и потомков купца Сандина, которых Елена Травина отыскала в Финляндии. У наследников сохранилась купчая на дом в Келломяках, но никаких имущественных прав они не предъявляют: лишь выражают восхищение усилиями наших защитников старины и готовность предоставить для будущего музея материалы из семейного архива.
Татьяна ЛИХАНОВА
Фото Елены ТРАВИНОЙ, фото из коллекции Сергея Ренни