Герой не нашего времени
Александр Щелканов на Валдае
Вчера Александру Щелканову исполнилось 70 лет
Сказку об Александре Щелканове, который в эти представления категорически не укладывается.
Впервые о Щелканове в Ленинграде узнали в мае 1989 года, когда грузчик магазина № 20 Ленинградской торговой фирмы «Березка» (уйдя в отставку, капитан первого ранга и военный пенсионер Щелканов работал на заводе прессовщиком по пластмассам и слесарем-инструментальщиком, а затем грузчиком) выиграл выборы народных депутатов СССР у начальника Балтийского морского пароходства Виктора Харченко.
Первая попытка выборов в Кировском территориальном округе № 51 закончилась неудачей — никто из двух баллотировавшихся кандидатов не смог набрать более 50% голосов, и были назначены повторные выборы. На них Щелканов решил предложить свою кандидатуру — и при поддержке комитета «Выборы-89» победил. На съезде народных депутатов он вошел в Межрегиональную депутатскую группу и быстро приобрел популярность у ленинградцев. А затем наступила весна 1990 года, когда первый демократический Ленсовет, выбрав (как выяснилось, себе на горе) председателем Анатолия Собчака, стал искать будущего председателя Ленгорисполкома — «премьер-министра» городского правительства.
Ленсовет пошел нетрадиционным путем — объявил открытый конкурс на эту должность, после чего специальная группа под руководством Михаила Горного обсудила все кандидатуры и вынесла их на голосование сессии Ленсовета. И 18 июня 1990 года Щелканов был избран председателем исполкома, получив 220 голосов.
На сессии, конечно же, был задан вопрос, не будет ли тесно двум медведям в одной берлоге (то есть председателю совета и председателю исполкома). В ответ и Собчак, и Щелканов дружно заявили, что места им хватит, да и вообще каждый из них готов потесниться в пользу другого. Практика, впрочем, быстро показала, что если Щелканов (обладающий патологическим отсутствием того, что именуется жаждой власти) готов потесниться, то Собчак на это категорически не настроен.
Занять свою должность Щелканов согласился лишь при условии, что Ленсовет будет ему доверять и не станет ежеминутно влезать в его работу. На этом посту он делал все, что мог — и при этом ездил на работу на метро (другого такого руководителя города питерская история не знает). Однако вскоре выяснилось, что Анатолий Собчак не желает мириться с ролью спикера городского парламента и хочет руководить не депутатами, а всей городской жизнью, считая себя начальником над исполкомом вообще и над Щелкановым в частности. И капитан первого ранга Щелканов обнаружил, что его вызывают на ковер по три раза на дню и объявляют виновным в игнорировании мудрых указаний профессора Собчака, исключительно по причине неисполнения которых в городе на Неве еще не наступил отдельно взятый рай. При этом Собчак, с одной стороны, принимал решения через голову председателя Ленгорисполкома, а с другой — сваливал на него (а также на депутатов, с большинством которых также успел поссориться) ответственность за тяжелое положение в городе.
Несколько раз Щелканов пытался подать в отставку (в ноябре 1990 года только на специальном закрытом заседании президиума Ленсовета Щелканова уговорили остаться), а когда в апреле 1991 года в городе ввели пост выборного мэра, отказался баллотироваться на эту должность. После того как исполком был реорганизован в мэрию, Щелканов заявил, что работать с Собчаком ни в какой форме не желает. Сессия Ленсовета проводила его небывалым образом — депутаты аплодировали ему стоя.
Уйдя в отставку, Щелканов сосредоточился на работе в Верховном Совете СССР, возглавив Комитет по делам Вооруженных сил. В августе 1991 года он вошел в штаб по организации борьбы с последствиями государственного переворота в Ленинграде, где сыграл немалую роль. А когда не стало ни Советского Союза, ни съезда народных депутатов, Щелканов отошел от политики, создав некоммерческую организацию «Миссия по альтернативным предложениям».
Через два года вернулся — выиграв в апреле 1994 года выборы в Городское (потом — Законодательное) собрание по 17-му округу у экс-председателя Ленсовета, депутата Совета Федерации и лидера блока «Демократическое единство Петербурга» Александра Беляева. И восемь лет был единственным депутатом ЗакСа, который не входил ни в одну комиссию и ни в одну фракцию. Он, конечно, работал и над законами — но большей частью трудился в своем округе, где был безумно популярен.
На следующих выборах — в 1998 году — против него решил выставиться экс-начальник ГУВД генерал Анатолий Пониделко, но проиграл. А на третьи выборы Щелканов уже не пошел, хотя вряд ли кто мог бы составить ему конкуренцию: он оказался первым и последним питерским парламентарием, который добровольно отказался от попытки переизбрания. Объяснял он это очень просто: всегда был против третьего срока и для губернатора, и для президента, и поэтому не может оставаться в ладах с совестью, сам оставаясь на третий срок. Преемником он видел свою помощницу Галину Виноградову, но выиграть выборы ей не удалось (тем более что помочь Щелканов мог только своим авторитетом, но никак не деньгами или административным ресурсом), и депутатом от этого округа стал Вадим Лопатников — нынешний глава КСП.
За восемь лет в Собрании Щелканов убедительно показал, что на него бесполезно давить (а тем более запугивать), с ним бесполезно «договариваться» и его бесполезно уговаривать использовать депутатский статус для решения коммерческих вопросов «хороших людей». Он все называл своими именами, все говорил в лицо и не стеснялся в выражениях.
Когда в 1996 году в ЗакСе протаскивали закон о переносе выборов губернатора в угоду Собчаку, оппозиция срывала кворум и ведущий заседание Сергей Миронов вместо регистрации решил перечислить под стенограмму тех, кого он якобы «видит в зале», Щелканов направил ему письмо со словами «Мерзостно, знаете ли! Без уважения — А. Щелканов». Когда в 1999 году депутаты от Блока Болдырева, едва избравшись, начали разбегаться — Щелканов заявил, что «это люди, для которых нет принципов, для которых основным является принцип удовлетворения собственных интересов и которые в любой момент сдадут любые идеологии, на которых они попали в Собрание». Да и в целом о ЗакСе он говорил как об органе, который «так и не научился или не захотел (скорее второе) занять позицию народного защитника, оппонирующего губернатору и отстаивающего перед ним исконные интересы горожан».
В общем, когда в городском парламенте третьего созыва не оказалось такой белой вороны, многие — и в Мариинском дворце, и в Смольном — вздохнули с облегчением. Успокаивать себя тем, что политика — дело грязное, что надо быть гибкими, считаться с реальностью и что ради интересов дела можно немного поступиться принципами, стало значительно проще: перед глазами уже не было опровергающего примера.
…Пошел уже седьмой год, как Александр Щелканов живет в деревенском домике на Валдае. В Питер приезжает раз в год — за пенсией. Пишет множество писем в инстанции, подписываясь «Действительный государственный советник Санкт-Петербурга 1-го класса» (наивысший чин государственной службы города): борется против застройки дачными коттеджами Валдайского национального парка, против строительства объектов вокруг Петербурга в буквальном смысле на костях — на местах боев Великой Отечественной (об этом не раз рассказывала «Новая»). Внимательно следит за событиями в стране и в городе, крайне критически относится и к Валентине Матвиенко, и к Владимиру Путину. А когда в декабре 2007 года преемником Путина был объявлен Дмитрий Медведев, Щелканов язвительно заявил: «Кто такой Медведев, что этот принц уже предлагает нынешнему президенту место премьера при себе и это показывают по всем телеканалам? Нам так дают понять, что выборы — это фарс и что нас ведут на них, как баранов на бойню?»
Воистину — герой не нашего времени.
Впрочем, мы же договорились, что это — сказка.
Хотя все в ней — полная правда.
Таких людей не бывает.
Мы давно уже усвоили, что чиновники — это люди, которые пользуются гигантскими льготами, ездят на служебных автомобилях, используют должностное положение для своего обогащения, держатся за кресло до последнего, а когда им приходится уйти — планируют на прибыльные «запасные аэродромы» и живут так, как обычным гражданам и не снилось.
Так что, будем считать, что вы читаете сказку.
Сказку об Александре Щелканове, который в эти представления категорически не укладывается.
Впервые о Щелканове в Ленинграде узнали в мае 1989 года, когда грузчик магазина № 20 Ленинградской торговой фирмы «Березка» (уйдя в отставку, капитан первого ранга и военный пенсионер Щелканов работал на заводе прессовщиком по пластмассам и слесарем-инструментальщиком, а затем грузчиком) выиграл выборы народных депутатов СССР у начальника Балтийского морского пароходства Виктора Харченко.
Первая попытка выборов в Кировском территориальном округе № 51 закончилась неудачей — никто из двух баллотировавшихся кандидатов не смог набрать более 50% голосов, и были назначены повторные выборы. На них Щелканов решил предложить свою кандидатуру — и при поддержке комитета «Выборы-89» победил. На съезде народных депутатов он вошел в Межрегиональную депутатскую группу и быстро приобрел популярность у ленинградцев. А затем наступила весна 1990 года, когда первый демократический Ленсовет, выбрав (как выяснилось, себе на горе) председателем Анатолия Собчака, стал искать будущего председателя Ленгорисполкома — «премьер-министра» городского правительства.
Ленсовет пошел нетрадиционным путем — объявил открытый конкурс на эту должность, после чего специальная группа под руководством Михаила Горного обсудила все кандидатуры и вынесла их на голосование сессии Ленсовета. И 18 июня 1990 года Щелканов был избран председателем исполкома, получив 220 голосов.
С Собчаком бывший капитан первого ранга не сработался
На сессии, конечно же, был задан вопрос, не будет ли тесно двум медведям в одной берлоге (то есть председателю совета и председателю исполкома). В ответ и Собчак, и Щелканов дружно заявили, что места им хватит, да и вообще каждый из них готов потесниться в пользу другого. Практика, впрочем, быстро показала, что если Щелканов (обладающий патологическим отсутствием того, что именуется жаждой власти) готов потесниться, то Собчак на это категорически не настроен.
Занять свою должность Щелканов согласился лишь при условии, что Ленсовет будет ему доверять и не станет ежеминутно влезать в его работу. На этом посту он делал все, что мог — и при этом ездил на работу на метро (другого такого руководителя города питерская история не знает). Однако вскоре выяснилось, что Анатолий Собчак не желает мириться с ролью спикера городского парламента и хочет руководить не депутатами, а всей городской жизнью, считая себя начальником над исполкомом вообще и над Щелкановым в частности. И капитан первого ранга Щелканов обнаружил, что его вызывают на ковер по три раза на дню и объявляют виновным в игнорировании мудрых указаний профессора Собчака, исключительно по причине неисполнения которых в городе на Неве еще не наступил отдельно взятый рай. При этом Собчак, с одной стороны, принимал решения через голову председателя Ленгорисполкома, а с другой — сваливал на него (а также на депутатов, с большинством которых также успел поссориться) ответственность за тяжелое положение в городе.
Несколько раз Щелканов пытался подать в отставку (в ноябре 1990 года только на специальном закрытом заседании президиума Ленсовета Щелканова уговорили остаться), а когда в апреле 1991 года в городе ввели пост выборного мэра, отказался баллотироваться на эту должность. После того как исполком был реорганизован в мэрию, Щелканов заявил, что работать с Собчаком ни в какой форме не желает. Сессия Ленсовета проводила его небывалым образом — депутаты аплодировали ему стоя.
Уйдя в отставку, Щелканов сосредоточился на работе в Верховном Совете СССР, возглавив Комитет по делам Вооруженных сил. В августе 1991 года он вошел в штаб по организации борьбы с последствиями государственного переворота в Ленинграде, где сыграл немалую роль. А когда не стало ни Советского Союза, ни съезда народных депутатов, Щелканов отошел от политики, создав некоммерческую организацию «Миссия по альтернативным предложениям».
Через два года вернулся — выиграв в апреле 1994 года выборы в Городское (потом — Законодательное) собрание по 17-му округу у экс-председателя Ленсовета, депутата Совета Федерации и лидера блока «Демократическое единство Петербурга» Александра Беляева. И восемь лет был единственным депутатом ЗакСа, который не входил ни в одну комиссию и ни в одну фракцию. Он, конечно, работал и над законами — но большей частью трудился в своем округе, где был безумно популярен.
На следующих выборах — в 1998 году — против него решил выставиться экс-начальник ГУВД генерал Анатолий Пониделко, но проиграл. А на третьи выборы Щелканов уже не пошел, хотя вряд ли кто мог бы составить ему конкуренцию: он оказался первым и последним питерским парламентарием, который добровольно отказался от попытки переизбрания. Объяснял он это очень просто: всегда был против третьего срока и для губернатора, и для президента, и поэтому не может оставаться в ладах с совестью, сам оставаясь на третий срок. Преемником он видел свою помощницу Галину Виноградову, но выиграть выборы ей не удалось (тем более что помочь Щелканов мог только своим авторитетом, но никак не деньгами или административным ресурсом), и депутатом от этого округа стал Вадим Лопатников — нынешний глава КСП.
За восемь лет в Собрании Щелканов убедительно показал, что на него бесполезно давить (а тем более запугивать), с ним бесполезно «договариваться» и его бесполезно уговаривать использовать депутатский статус для решения коммерческих вопросов «хороших людей». Он все называл своими именами, все говорил в лицо и не стеснялся в выражениях.
Когда в 1996 году в ЗакСе протаскивали закон о переносе выборов губернатора в угоду Собчаку, оппозиция срывала кворум и ведущий заседание Сергей Миронов вместо регистрации решил перечислить под стенограмму тех, кого он якобы «видит в зале», Щелканов направил ему письмо со словами «Мерзостно, знаете ли! Без уважения — А. Щелканов». Когда в 1999 году депутаты от Блока Болдырева, едва избравшись, начали разбегаться — Щелканов заявил, что «это люди, для которых нет принципов, для которых основным является принцип удовлетворения собственных интересов и которые в любой момент сдадут любые идеологии, на которых они попали в Собрание». Да и в целом о ЗакСе он говорил как об органе, который «так и не научился или не захотел (скорее второе) занять позицию народного защитника, оппонирующего губернатору и отстаивающего перед ним исконные интересы горожан».
В общем, когда в городском парламенте третьего созыва не оказалось такой белой вороны, многие — и в Мариинском дворце, и в Смольном — вздохнули с облегчением. Успокаивать себя тем, что политика — дело грязное, что надо быть гибкими, считаться с реальностью и что ради интересов дела можно немного поступиться принципами, стало значительно проще: перед глазами уже не было опровергающего примера.
…Пошел уже седьмой год, как Александр Щелканов живет в деревенском домике на Валдае. В Питер приезжает раз в год — за пенсией. Пишет множество писем в инстанции, подписываясь «Действительный государственный советник Санкт-Петербурга 1-го класса» (наивысший чин государственной службы города): борется против застройки дачными коттеджами Валдайского национального парка, против строительства объектов вокруг Петербурга в буквальном смысле на костях — на местах боев Великой Отечественной (об этом не раз рассказывала «Новая»). Внимательно следит за событиями в стране и в городе, крайне критически относится и к Валентине Матвиенко, и к Владимиру Путину. А когда в декабре 2007 года преемником Путина был объявлен Дмитрий Медведев, Щелканов язвительно заявил: «Кто такой Медведев, что этот принц уже предлагает нынешнему президенту место премьера при себе и это показывают по всем телеканалам? Нам так дают понять, что выборы — это фарс и что нас ведут на них, как баранов на бойню?»
Воистину — герой не нашего времени.
Впрочем, мы же договорились, что это — сказка.
Хотя все в ней — полная правда.
Борис ВИШНЕВСКИЙ
фото ИНТЕРПРЕСС и из архива «Новой»