Синдром церетели
«Сегодня больше пишут, чем читают», – заметил недавно один критик. Согласна, и что интересно: если раньше, когда кто-нибудь из знакомых дарил мне изданную на собственные средства книжечку своих стихов или рассказов, я была удивлена, польщена, а нынче в ответ бормочу: «Спасибо большое, но ведь так вы все раздарите и не оставите себе, своим детям, внукам». «Не беспокойтесь, я уже оставил», – продолжает протягивать мне свою книжку даритель. «Может быть, стоит отнести ее в книжный магазин?» «Да я уже отнес пятьсот экземпляров, а больше не берут… Возьмите, я подпишу», – наступает автор.
Таким образом у меня дома накопились кипы изданий поэзии и прозы профессиональных литераторов и разных профессий графоманов, которые на последние деньги издают свои мемуары, стихи о природе, о родине, сатиру на бюрократов, сборники собственных афоризмов… «Вы мне уже дарили эту книгу про вашу бабушку», – недавно почти сурово отказалась я от подарка. «Так то была первая часть, а это вторая, про моего дедушку», – с дьявольской улыбкой пояснил семейный хроникер…
«Файл переполнен», – компьютерным языком говорю я себе о своей несчастной набитой текстами голове и ума не приложу, что делать с дарами после прочтения. Полки в шкафу трещат, подоконники ломятся. Рука не поднимается отнести эти трогательные, однако навевающие тоску произведения домашних беллетристов (а заодно и некоторые сборники «членов Союза…» с тяжелой печатью профессионализма) во двор, туда, куда сегодня стопками относят даже классиков. Пробовала в духе популярного сегодня bookCrossing оставить два томика юмористических рассказов одного депутата на скамейке в многолюдном сквере: через два дня обнаружила их на том же месте – сжалилась, забрала снова домой.
Конечно, подарки можно передаривать, но за что друзьям эта головная боль? Предлагала библиотекам – те категорически отказались, ссылаясь на некую проходящую у них инвентаризацию. Правда, как я слышала, сельским библиотекам не удалось увильнуть от даров, когда группа наших писателей во время недавней творческой поездки по области безвозмездно передала им свои мертвым грузом лежащие на складах сочинения…
На последние средства издаются не только книги, но и собственные частные газетки, посвященные домашним кактусам, утренней гимнастике и даже неким солнечным лучам.
Я знаю даму, которая, освоив в свои зрелые годы технику фотосъемки, буквально навязывает прохожим на улице бесплатные фотокарточки своих кошечек – кошечка на подушке, кошечка на арбузе, кошечка на шоколадном торте. Недавно она при мне успела ловко всучить свою кошечку мчащемуся мимо на роликах подростку, а готового к ней придраться за незаконное распространение печатной продукции милиционера обезоружила тем, что вручила тому фотокарточку со словами: «Это для вашей мамы»…
А если говорить о художниках и их творениях… – бесконечные выставки, куда, как прекрасно знают мастера, посетители приходят в основном только на сопровождающие открытия фуршеты. Кстати, на днях мне рассказали про одного бедствующего живописца, который оповестил весь город о том, что на экспозиции в галерее украден его натюрморт, при этом в сетованиях художника звучали радость и гордость. И как же он был расстроен, когда галерея обнаружила натюрморт просто упавшим в зале за кресло!
Сегодня картины не покупают, – возможно, напокупались, – поэтому картины дарят. Один график подписывал и вручал на выставке свои достаточно большого размера офорты. «Ты мне дарил, мне уже вешать некуда, – отступая, бормотал его знакомый. «Неважно», – накрывал его офортным листом художник…
Но больше всего художниками преследуются музеи. При этом даже областные музеи сопротивляются: нет места, запасники переполнены. И финансов нет на закупку. В ответ художник сам готов заплатить музею за свое бессмертие.
А скульпторы?! Я знаю одного ваятеля, который безвозмездно вот уже год в жару и непогоду чеканит у себя на даче бронзовый памятник Чернике и собирается установить его на поляне в ближайшем лесу…
«Что происходит? Может быть, это некое особое заболевание?» – поделившись своими наблюдениями, спросила я знакомого психиатра. «Возможно, – ответил тот. – И я бы назвал его «Синдром Церетели». И он обещал подумать над причинами этой болезни…
Расставаясь, мы подарили друг другу каждый по своей авторской книжечке.
Эмилия КУНДЫШЕВА
Художник Виктор БОГОРАД