Трудности сиротпрома
Подведена черта под скандалом, связанным с появившейся в СМИ фотографией десятилетнего Ильи — одного из детей системы домов-интернатов. Приезд уполномоченного по правам ребенка в России Павла Астахова спровоцировал встречу сторон, причастных к проблемам закрытых учреждений, и увольнение директора Павловского психоневрологического детского дома-интерната № 4 Галины Племянниковой. Впрочем, уродство системы невозможно исправить единичными кадровыми решениями.
Омбудсмен спровоцировал кадровое решение
Нарушение привязанности
Астахов прилетел в Петербург рано утром 25 января. Встречающим заявил, что, помимо ДДИ-4, собирается побывать в аналогичном учреждении, расположенном в Петродворце. Но впоследствии оказалось, что отмеренного для визита в «четверку» времени едва хватило на то, чтобы пробежаться по корпусам, попутно задавая вопросы о том, что связано с качеством жизни детей.
Дольше, чем в других помещениях, омбудсмен задержался в отделении «Милосердие» возле кровати Ильи, снимок которого стал поводом для разразившегося скандала. Ему объяснили, что состояние ребенка ухудшается и ухудшение это связано с тяжелой болезнью.
К слову, состояние Ильи нынче — острая тема для спора представителей профессионального сообщества медиков. Например, по свидетельству детского невролога Святослава Довбни — члена Всемирной Ассоциации психического здоровья младенцев (WAIMH), Международного общества раннего вмешательства (ISEI), Европейского общества детской и подростковой психиатрии (ESCAP), состояние и аппетит ребенка находится в прямой зависимости от качества жизни.
«Представьте, что вы не знаете, где близкий вам человек, он не позвонил, пропал. Есть не хочется, вас трясет, вы не можете сосредоточиться — в организме выделяются кортизол и прочие гормоны стресса, — утверждает он. — Стресс нарушает три основных жизненно важных процесса: переваривание и усвоение пищи, снижаются сопротивляемость инфекциям и способность к обучению. У ребенка наблюдается так называемое нарушение привязанности.
Уважаемый эксперт категорически не согласен с формулировкой начальника отдела материнства и детства городского комитета по здравоохранению Анатолия Симаходского, называющего состояние Ильи «финальным состоянием».
Разные, монстрообразные
Во многих комнатах ДДИ-4, в том числе в спальнях детей, Павел Астахов фотографировал протечки на потолках — отметил запущенность корпусов. Правда, добавил, что в стране есть интернаты и с более тяжелыми хозяйственными проблемами.
Воспитанники детдома передали Астахову письмо, в котором просили не закрывать реабилитационное отделение, поскольку боятся того, что их разлучат: часть ребят переведут в один интернат для взрослых, часть — в другой. Проблема известная: еще более густонаселенные интернаты для взрослых с тяжелыми отделениями, в которых живут старики, — не менее важная тема для разговора.
«Состояние такого ребенка, как Илья, безусловно может вызвать разные эмоции: от сожаления до гнева в адрес тех, кто должен за ним ухаживать. Но в каждом случае надо тщательно разбираться, — отметил он, когда давал комментарии толпящимся у ворот Павловского детдома телевизионщикам (в корпуса людей с камерами не пустили), и заявил, что не привык доверять бумагам чиновников, поэтому решил увидеть все собственными глазами. — Учреждение, рассчитанное на 550 детей, — фактически город, для нормальной жизни которого важны отношения между администрацией и волонтерскими, добровольческими организациями. Детских домов, подобных этому, в России около тысячи, и ситуации в них очень разные. Есть учреждения, где гибнут дети. В прошлом году в одном из уральских детдомов смерть детей была связана с острой кишечной инфекцией. В другом российском психоневрологическом доме-интернате санитарка спеленала ребенка смирительной рубашкой и он погиб, было заведено уголовное дело. Но есть и хорошие, крепкие учреждения. Думаю, это вопрос неравнодушного подхода. Вместе с тем мы наконец должны взяться за то, о чем говорим годами: разукрупнение перенаселенных, монстрообразных сиротских учреждений».
Уместно в данном случае вспомнить слова, сказанные по поводу ситуации в системе домов-интернатов, членом Московской Хельсинкской группы, руководителем общественной организации «Право ребенка» Борисом Альтшулером: «Сиротпром России, приносящий доходы кому угодно, но только не детям, — гигантская губительная отрасль; практика, от которой давно пора отказаться».
Крышу залатать, директора уволить
«Петербургский скандал выплеснулся за территорию не только города, но и страны, но по всей России аналогичная ситуация. Часто проблемы создают люди, из-за чьих-то амбиций страдают дети, поэтому должны быть приняты разумные решения, — заявил Астахов в Пушкине, где обсуждались пути выхода из кризиса. — Признаю силу формальных сводов и правил и вместе с тем уверен, что в работе с детьми невозможно руководствоваться исключительно формальным подходом, приводящим к еще большей изоляции детей, а отказ от участия в работе учреждения волонтеров равносилен глупой привычке плевать в колодец».
По словам омбудсмена, российское законодательство, в частности закон «Об опеке и попечительстве», вскоре претерпит существенные изменения, связанные, например, с изменением статуса директора учреждения, который до сих пор остается главным опекуном всех воспитанников и этим правом пользуется практически безраздельно. К тому же до 1 марта 2011 года в каждом детдоме должен действовать попечительский совет, состоящий, что важно, отнюдь не из отцов города и чиновников. В такой совет, по его мнению, необходимо также включать волонтеров.
Павел Астахов заявил, что в мае детдому исполнится пятьдесят лет, и к этому сроку корпуса хорошо бы отремонтировать (страшно подумать о том, что будет, если в сырых помещениях заведутся грибок и плесень). Но, вспомнив о текущих крышах, отметил, что, если как следует не подлатать кровлю, героические усилия могут пойти насмарку. То же, кажется, происходит в системе: не починив общую крышу (законодательную и т. п.), по-стахановски бросаемся латать протечки.
Тем не менее в данном случае план действий был разработан. Созрело решение ремонт проводить поэтапно — детей в это время по возможности партиями вывозить в санатории и лагеря отдыха. Представителей волонтерских организаций ввести в попечительский совет. С покинувших стены интерната волонтеров Астахов взял обещание вернуться в Павловский дом-интернат, причем посоветовал петербургским чиновникам продумать систему договорных отношений. Кроме того, вел речь о некоем общественном контроле, позволяющем якобы зорко следить за деятельностью учреждений.
Чиновники обещают, что разукрупнение ДДИ-4 начнется в 2015 году, к этому времени должно быть построено три новых здания, соответствующих новым требованиям СанПиН. Но, как обычно, до той поры много воды утечет, и трудно сказать, будут ли соблюдены сроки. В связи с этим вспоминается затянувшийся на долгое время переезд огромного (численностью 1400 человек) психоневрологического интерната, находившегося у Смольного, в Зеленогорск.
Главным итогом визита Павла Астахова стало кадровое решение, принятое после общения с губернатором и руководителями социального блока правительства Петербурга в Смольном. То, что директор ДДИ-4 будет уволена и что это в данной ситуации закономерно, подтвердил позже в городском комитете по социальной политике глава этого ведомства Александр Ржаненков.
Нарушение привязанности
Астахов прилетел в Петербург рано утром 25 января. Встречающим заявил, что, помимо ДДИ-4, собирается побывать в аналогичном учреждении, расположенном в Петродворце. Но впоследствии оказалось, что отмеренного для визита в «четверку» времени едва хватило на то, чтобы пробежаться по корпусам, попутно задавая вопросы о том, что связано с качеством жизни детей.
Дольше, чем в других помещениях, омбудсмен задержался в отделении «Милосердие» возле кровати Ильи, снимок которого стал поводом для разразившегося скандала. Ему объяснили, что состояние ребенка ухудшается и ухудшение это связано с тяжелой болезнью.
К слову, состояние Ильи нынче — острая тема для спора представителей профессионального сообщества медиков. Например, по свидетельству детского невролога Святослава Довбни — члена Всемирной Ассоциации психического здоровья младенцев (WAIMH), Международного общества раннего вмешательства (ISEI), Европейского общества детской и подростковой психиатрии (ESCAP), состояние и аппетит ребенка находится в прямой зависимости от качества жизни.
«Представьте, что вы не знаете, где близкий вам человек, он не позвонил, пропал. Есть не хочется, вас трясет, вы не можете сосредоточиться — в организме выделяются кортизол и прочие гормоны стресса, — утверждает он. — Стресс нарушает три основных жизненно важных процесса: переваривание и усвоение пищи, снижаются сопротивляемость инфекциям и способность к обучению. У ребенка наблюдается так называемое нарушение привязанности.
Уважаемый эксперт категорически не согласен с формулировкой начальника отдела материнства и детства городского комитета по здравоохранению Анатолия Симаходского, называющего состояние Ильи «финальным состоянием».
Разные, монстрообразные
Во многих комнатах ДДИ-4, в том числе в спальнях детей, Павел Астахов фотографировал протечки на потолках — отметил запущенность корпусов. Правда, добавил, что в стране есть интернаты и с более тяжелыми хозяйственными проблемами.
Воспитанники детдома передали Астахову письмо, в котором просили не закрывать реабилитационное отделение, поскольку боятся того, что их разлучат: часть ребят переведут в один интернат для взрослых, часть — в другой. Проблема известная: еще более густонаселенные интернаты для взрослых с тяжелыми отделениями, в которых живут старики, — не менее важная тема для разговора.
«Состояние такого ребенка, как Илья, безусловно может вызвать разные эмоции: от сожаления до гнева в адрес тех, кто должен за ним ухаживать. Но в каждом случае надо тщательно разбираться, — отметил он, когда давал комментарии толпящимся у ворот Павловского детдома телевизионщикам (в корпуса людей с камерами не пустили), и заявил, что не привык доверять бумагам чиновников, поэтому решил увидеть все собственными глазами. — Учреждение, рассчитанное на 550 детей, — фактически город, для нормальной жизни которого важны отношения между администрацией и волонтерскими, добровольческими организациями. Детских домов, подобных этому, в России около тысячи, и ситуации в них очень разные. Есть учреждения, где гибнут дети. В прошлом году в одном из уральских детдомов смерть детей была связана с острой кишечной инфекцией. В другом российском психоневрологическом доме-интернате санитарка спеленала ребенка смирительной рубашкой и он погиб, было заведено уголовное дело. Но есть и хорошие, крепкие учреждения. Думаю, это вопрос неравнодушного подхода. Вместе с тем мы наконец должны взяться за то, о чем говорим годами: разукрупнение перенаселенных, монстрообразных сиротских учреждений».
Уместно в данном случае вспомнить слова, сказанные по поводу ситуации в системе домов-интернатов, членом Московской Хельсинкской группы, руководителем общественной организации «Право ребенка» Борисом Альтшулером: «Сиротпром России, приносящий доходы кому угодно, но только не детям, — гигантская губительная отрасль; практика, от которой давно пора отказаться».
Крышу залатать, директора уволить
«Петербургский скандал выплеснулся за территорию не только города, но и страны, но по всей России аналогичная ситуация. Часто проблемы создают люди, из-за чьих-то амбиций страдают дети, поэтому должны быть приняты разумные решения, — заявил Астахов в Пушкине, где обсуждались пути выхода из кризиса. — Признаю силу формальных сводов и правил и вместе с тем уверен, что в работе с детьми невозможно руководствоваться исключительно формальным подходом, приводящим к еще большей изоляции детей, а отказ от участия в работе учреждения волонтеров равносилен глупой привычке плевать в колодец».
По словам омбудсмена, российское законодательство, в частности закон «Об опеке и попечительстве», вскоре претерпит существенные изменения, связанные, например, с изменением статуса директора учреждения, который до сих пор остается главным опекуном всех воспитанников и этим правом пользуется практически безраздельно. К тому же до 1 марта 2011 года в каждом детдоме должен действовать попечительский совет, состоящий, что важно, отнюдь не из отцов города и чиновников. В такой совет, по его мнению, необходимо также включать волонтеров.
Павел Астахов заявил, что в мае детдому исполнится пятьдесят лет, и к этому сроку корпуса хорошо бы отремонтировать (страшно подумать о том, что будет, если в сырых помещениях заведутся грибок и плесень). Но, вспомнив о текущих крышах, отметил, что, если как следует не подлатать кровлю, героические усилия могут пойти насмарку. То же, кажется, происходит в системе: не починив общую крышу (законодательную и т. п.), по-стахановски бросаемся латать протечки.
Тем не менее в данном случае план действий был разработан. Созрело решение ремонт проводить поэтапно — детей в это время по возможности партиями вывозить в санатории и лагеря отдыха. Представителей волонтерских организаций ввести в попечительский совет. С покинувших стены интерната волонтеров Астахов взял обещание вернуться в Павловский дом-интернат, причем посоветовал петербургским чиновникам продумать систему договорных отношений. Кроме того, вел речь о некоем общественном контроле, позволяющем якобы зорко следить за деятельностью учреждений.
Чиновники обещают, что разукрупнение ДДИ-4 начнется в 2015 году, к этому времени должно быть построено три новых здания, соответствующих новым требованиям СанПиН. Но, как обычно, до той поры много воды утечет, и трудно сказать, будут ли соблюдены сроки. В связи с этим вспоминается затянувшийся на долгое время переезд огромного (численностью 1400 человек) психоневрологического интерната, находившегося у Смольного, в Зеленогорск.
Главным итогом визита Павла Астахова стало кадровое решение, принятое после общения с губернатором и руководителями социального блока правительства Петербурга в Смольном. То, что директор ДДИ-4 будет уволена и что это в данной ситуации закономерно, подтвердил позже в городском комитете по социальной политике глава этого ведомства Александр Ржаненков.
Евгения ДЫЛЕВА,
Фото автора