Уважаемые читатели! По этому адресу находится архив публикаций петербургской редакции «Новой газеты».
Читайте наши свежие материалы на сайте федеральной «Новой газеты»

Лапша по-охтински

9 февраля 2009 10:00

В городской парламент внесен проект закона об изменении целевой программы строительства «Охта-центра».
Проект программы предусматривает «сокращение объемов финансирования мероприятий программы из бюджета Санкт-Петербурга и досрочное прекращение ее реализации». В связи с этим предлагается отменить с 2009 года бюджетное финансирование этой программы, ограничив срок ее действия 2006–2008 годами, а также закрепить, что сейчас город является владельцем 22,69% уставного капитала ОАО «Общественно-деловой центр «Охта» (напомним, из закона о городском бюджете на 2009–2011 годы газоскребовская строчка уже исключена).




Бумажки вместо денег
За минувшие три года на реализацию программы было потрачено 10,53 млрд рублей, из которых 6,12 млрд вложил Газпром, и 4,41 млрд — городской бюджет. 1,88 млрд рублей выделены из бюджета в форме субвенций, 2,53 млрд — в форме бюджетных инвестиций в уставный капитал «Охта-центра». Внесение изменений в целевую программу, как констатируется в пояснительной записке, «позволит сократить расходы бюджета в следующем финансовом году на 2,94 млрд рублей, за период 2009–2016 годов — на 23,52 млрд рублей».
То, что город сэкономит указанные деньги, замечательно. Более того, поскольку в 2008 году город выделил из бюджета не 2,94 млрд рублей, как предусматривалось программой, а только половину от этой суммы, общая экономия оказывается еще на полтора миллиарда рублей больше, достигая 25 млрд рублей (всего до 2016 года было запланировано 29,4 млрд рублей). Но кто вернет истраченные 4,41 миллиарда?
В соответствии с предлагаемой версией программы бюджетное финансирование предназначено «для выполнения ОАО «ОДЦ «Охта» работ по подготовке территории для строительства, в том числе по формированию строительной площадки и приобретению прав на земельные участки и иные объекты недвижимости, находящиеся на территории строительства, по подготовке к проектированию и строительству объектов…». Иначе говоря, город дал «Охта-центру» деньги на то, чтобы купить у себя землю. Интересная коммерческая операция, не правда ли? А также на проектирование, которое до сих пор не выполнено. Проектной документации, отсутствие которой было доказано еще в апреле 2008 года во время суда, который автор статьи вел с городской администрацией, нет и по сей день…
Взамен истраченных миллиардов, как уже сказано, город получит 22,69% акций ОАО. Во-первых, откуда такая цифра? Расходы Газпрома на строительство — 30,6 млрд рублей. В уставный капитал «Охта-центра» город перечислил 2,53 млрд — что соответствует менее чем 10% от его объема. И даже если учесть все 4,41 млрд рублей, то и они составляют только 14,4% уставного капитала. А во-вторых, сколько бы процентов акций ОАО сегодня ни отписывали городу, они не компенсируют его расходов, потому что вряд ли сегодня эти акции имеют хоть какую-то стоимость на рынке. То есть никаких денег городу не вернут — вместо них вернут ничего не стоящие бумажки.

Правила для них не писаны
С внесением этого законопроекта удивительным образом совпал очередной пропагандистский выстрел Газпрома: заместитель генерального директора «Охта-центра» Владимир Гронский заявил, что принятые 4 февраля в третьем чтении Правила землепользования и застройки ничуть не помешают планам строительства 396-метрового небоскреба!
По его словам, «ограничения в 100 метров по высоте, установленные Правилами землепользования и застройки на территории строительства общественно-делового района «Охта-центр», относятся к так называемой рядовой застройке. Для отдельных уникальных архитектурных объектов, каким и является газпромовская доминанта, в принятом документе предусмотрены отклонения от предельных параметров застройки… Проект будет проходить все необходимые согласования и общественные обсуждения и реализован в соответствии с требованиями законодательства. Сейчас в завершающей стадии находится работа над проектом и готовятся все необходимые юридические документы».
Заявление было немедленно растиражировано в соответствующих СМИ, которые в качестве дополнения процитировали вице-губернатора Александра Вахмистрова: почему бы башне Газпрома не претендовать на роль нового символа города? И еще нам процитировали первого зампреда Алексея Комлева: «Газпром знает — его объект находится вне системы правил», «компания не пытается вписаться в ПЗЗ, понимая, что нужно запускать законную процедуру отклонения от них»…
Хотелось бы, но не получается избежать жестких оценок. Большая часть сказанного в лучшем случае — демонстрация законодательного невежества, а в худшем случае — сознательное лукавство.
Напомним факты и юридические нормы.
На территории, где запланирован «Охта-центр», высота «рядовой застройки» установлена не в 100, а в 48 метров. В этом легко может убедиться любой, кто зайдет на сайт КГА и найдет соответствующую высотную карту. 100-метровая отметка там есть, но она установлена как «локальная доминанта» — то есть как превышение над рядовой застройкой.
Понятие «уникальный объект» однозначно определено статьей 48,1 Градостроительного кодекса. И так обозначаются вовсе не архитектурные шедевры, а любые объекты, в проектной документации которых предусмотрена, скажем, высота более чем 100 метров или подземная часть, уходящая в глубину более чем на 10 метров. Вся их «уникальность» лишь в том, что государственную экспертизу проектной документации таких объектов надо проводить не на региональном, а на федеральном уровне — в Росстрое.
Никаких разрешений на отклонение от предельных параметров застройки для «уникальных объектов» Градостроительный кодекс не предусматривает. Ни в том смысле, в каком эти объекты понимаются в самом кодексе, ни в том, какой пытаются вложить в планируемый газоскреб его авторы. Говорить, что «Охта-центр» находится вне системы правил — значит демонстрировать полное незнание этих правил.
В соответствии со статьей 40 Градостроительного кодекса получить разрешение на отклонение от предельных параметров разрешенного строительства застройщик может только в двух случаях. Либо размеры земельного участка «меньше установленных градостроительным регламентом минимальных размеров земельных участков», либо «конфигурация, инженерно-геологические или иные характеристики земельного участка неблагоприятны для застройки».
Ни одно из этих условий в данном случае выполнено быть не может.
С площадью участка, отведенного для «Охта-центра», все нормально — тем более инициаторы проекта его сами выбирали. Что касается второго условия, то возможно ли такое, чтобы, скажем, инженерно-геологические характеристики земельного участка были неблагоприятны для 100-метрового здания, но благоприятны для 396-метрового? То есть чтобы 100-метровое здание построить на этих грунтах было невозможно, а 396-метровое — пожалуйста?

Законы для холопов
Сказанное означает: в рамках Градостроительного кодекса никакого разрешения на высотное «отклонение» для своего детища авторы газоскреба не получат. Сколько бы они ни вешали на уши пропагандистскую лапшу. Никакие «согласования» и никакие «юридические документы» им не помогут: именно в соответствии с требованиями законодательства газпромовская башня не может подняться выше 100 метров. Кстати, вопреки мнению Комлева, компания даже пыталась вписаться в ПЗЗ: представители «Охта-центра» вносили поправку к правилам, предлагая установить в устье Охты 396-метровую «доминату». Комиссия по землепользованию и застройке это предложение категорически отвергла.
«На всех этапах развития этой истории идет непрерывное очковтирательство, — говорит сопредседатель петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис. — Когда проводился конкурс и удивлялись, почему все варианты высотные, Александр Вахмистров заявлял, что великие творцы сами тянутся вверх. Ложь разоблачил председатель Союза архитекторов Владимир Попов, предъявив условия конкурса, где правительство заложило не менее чем 300-метровую высоту. Каждый раз, когда эксперты начинают критиковать газоскреб, им отвечают: это лишь абстрактная идея, проекта нет, вы воюете с ветряными мельницами, обсуждать нечего. Хочется сказать: господа авторы, где проект вашего шедевра, под который вы требуете преодоления всяческих законов? И не надо нас пугать вашими возможностями наплевать на законы».
Между тем суть поведения газпромовских именно такова: законы существуют для холопов, а не для господ. Лоббисты газоскреба постоянно дают понять: чего, мол, вы тычете нам в нос своим законом? Да мы выше закона! Как в прямом, так и в переносном смысле! Что вы к нам пристаете с правилами дорожного движения — у нас мигалки, и мы плевать хотели на ограничения скорости, которые написаны не для нас…
«Главный и единственный аргумент сторонников башни таков: нам нужен новый символ города, а все эти Казанские соборы и Петропавловки — на свалку истории, — говорит Марголис. — Я бы хотел, чтобы жители города задумались: согласны ли мы считать новым символом Петербурга 400-метровый язык газового пламени? Разве на Синявинских болотах нашли газ? Если такой символ у Уренгоя — это понятно, но у 300-летнего Петербурга? Где газ не добывают и не перерабатывают, здесь всего лишь находится контора! Это зловещая и издевательская по отношению к Петербургу затея…»

Борис ВИШНЕВСКИЙ
Карикатруа Виктора БОГОРАДА