День перочинных ножей

Абсурд или устрашение?
«Когда я в первый раз услышала, что в «Мемориале» обыск, не поверила, подумала, что это какая-то ошибка», — говорит, стоя перед закрытой дверью офиса на Рубинштейна, 23, Наталия Евдокимова, советник Сергея Миронова. На самой двери красуются следы обуви — это пытались достучаться до следователей милиционеры, вызванные правозащитниками, сами правозащитники, адвокат с ордером и журналисты; звонок обрезан следователями — не работает…
— Я была на семинаре, когда со мной связались коллеги из Москвы, — рассказывает Татьяна Косинова, соучредитель НИЦ «Мемориал». — Наша сотрудница успела сделать короткий звонок и сообщить об обыске. С тех пор все телефоны, включая мобильные, в офисе молчат.
Позже Татьяна украдкой, через окно, получит от запертого в офисе волонтера Елены Александровой постановление об обыске. Согласно постановлению следственный отдел по Центральному району ищет в «Мемориале» следы финансирования газеты «Новый Петербург», в связи с делом против редактора издания Алексея Андреева. Дело возбуждено три месяца назад из-за прошлогодней статьи «Вот настоящий кандидат!» Константина Черняева, которая, как считают следователи, «разжигает национальную рознь»… Мы не будем давать свою оценку данной статьи, это дело суда. Однако каждому, кто хоть немного разбирается в городской политике, очевидно, что «Мемориал» и «Новый Петербург» — идеологические противники.
— Полнейший абсурд! — возмущается Татьяна Косинова. — У «Мемориала» не могло быть никаких связей с «НП»! Обыск проводится для устрашения, правда не до конца ясно, кого именно: самого «Мемориала» или всего гражданского общества. Послезавтра — конференция «Солидарности», на следующей неделе — Марш несогласных…
А потом Елена Александрова тайком открыла Татьяне дверь черного хода — и несколько журналистов вошли внутрь, чтобы быть немедленно вытесненными наружу людьми в масках.
Стояние перед офисом продолжалось почти шесть часов, за это время люди приходили и уходили. Наталия Евдокимова разминулась с Эллой Поляковой, председателем «Солдатских матерей Петербурга». Последней удалось дозвониться до начальника следственного отдела по Центральному району Александра Клауса:
— Он обещал мне разобраться в законности того, что на место проведения обыска не допускались милиция, сотрудники «Мемориала», а также адвокат Иосиф Габуния с ордером, — сообщает Элла Михайловна.

Визитки счет любят
К вечеру семь человек, проводивших обыск (двое из них в масках), покинули правозащитную организацию через черный ход, быстро загрузили изъятое в микроавтобус с тонированными стеклами и уехали. Из офиса были увезены почти все жесткие диски, часть оптических дисков, один экземпляр анархистской газеты «Черный крест», ксерокопия статьи в «Новом Петербурге», критикующая деятельность мемориальца Александра Марголиса и созданного им Фонда спасения Петербурга — и, видимо в связи с этим, визитные карточки Марголиса. Руководил обыском старший следователь, юрист 2-го класса Михаил Калганов — тот самый, что вел дело Максима Резника, председателя питерского «Яблока».
— Я отказалась подписывать протокол обыска и написала заявление, которое приложили к этому протоколу, — рассказала Татьяна Моргачева, сотрудница «Мемориала», находившаяся в офисе во время обыска. — Там я констатирую, что обыск проведен незаконно. Во-первых, потому что мы не имеем никакого отношения к данному уголовному делу, а во-вторых, потому что не были переписаны папки на изъятых винчестерах: теперь туда можно дописать все что угодно. Кроме того, я потребовала сделать описание изымаемых визиток Александра Марголиса, и их пришлось пересчитывать — около 900 штук; после этого визитки больше не изымали. CD и DVD брали только те, что находили вначале, — потом, видимо, надоело переписывать.
— Я единственная подписала протокол обыска, и только затем, чтобы выразить свой протест в его тексте, — замечает волонтер Елена Александрова.
Как только незваные гости ушли, мемориальцы принялись за работу: для начала стали восстанавливать компьютеры. Оказалось, два винчестера следователи оставили: один пропустили, один не смогли отвинтить, потому что на обыск пришли с перочинными ножами, без единой отвертки.

Анджей БЕЛОВРАНИН