Высочайшая низость
Так начинался Петербург (Летний дворец Петра I)
Проект высотного регламента, принятый «путем опроса», поверг петербургскую общественность в ступор. Между тем в поспешности и засекреченности действий чиновников нет ничего удивительного. Новые документы призваны развязать застройщикам руки.
Даже председатель КГА Александр Викторов не стесняется публично выступать с позиций не столько главного архитектора культурной столицы, сколько защитника интересов капитала. «Жестко ограниченная высотность не давала развиваться бизнесу», — сетует Викторов. И с удовлетворением констатирует: «Проект нового регламента в корне отличается от того, что мы имеем сейчас».
Так он закончится (дворец Миллера)?
Наследие и наследники
«Город, развивающийся по определенной градостроительной идее, заложенной Петром, не должен резко менять своей концепции, если мы хотим, чтобы Петербург оставался Петербургом. У него есть свой «генетический код», он заложен самим Петром — строить по горизонтали», — говорил Дмитрий Лихачев.
Нынешние авторитеты — уже не из сферы культуры — заветы Петра интерпретируют на свой лад. Валентина Матвиенко, например, относит к возрождению петровских традиций устройство катка на Дворцовой — ибо, как припоминает губернатор, именно этот российский император «привез сюда коньки». А компания, присвоившая петровский девиз «Небывалое бывает», доказывает его актуальность попранием трехсотлетних традиций основанного Петром Алексеевичем города.
Гармоничный союз трех горизонталей — равнинного природного ландшафта, водной глади и застройки набережных рек и каналов (та самая уникальная петербургская Historic Skyline) — и составляет, по определению ЮНЕСКО, «выдающуюся и беспрецедентную, универсальную ценность» Петербурга как объекта Всемирного наследия. Она «настолько исключительна, что выходит за пределы национальных ценностей и является общим достоянием как нынешнего, так и будущих поколений человечества в целом». Так сказано в резолюции конференции ЮНЕСКО, работавшей в нашем городе зимой прошлого года. А еще этот итоговый документ содержит настоятельную рекомендацию: придерживаться действующих высотных ограничений. Причем при строительстве не только в охранной зоне, но и на так называемых буферных (прилегающих к ней) территориях. Буферные зоны эксперты ЮНЕСКО призывали расширить, а действующие там ограничительные режимы ужесточить — в интересах сохранения должного визуального восприятия исторического Петербурга.
Теперь стало известно, что правительство северной столицы не просто проигнорировало эти рекомендации, а сделало ровно наоборот — отменив им же принятый три года назад высотный регламент.
Телефонное право
Постановление правительства Санкт-Петербурга № 1731 приняли, когда в чиновничьих кабинетах уже вовсю отмечали подступающий Новый год — 28 декабря. И не сказать даже, что келейно — обошлись и без малого круга, попросту звякнули кому надо по телефону. Это теперь называется принятием документа «опросным методом».
Утвержденный 28 декабря документ еще официально не опубликован, но как только — так сразу вступит в силу. Однако есть большие сомнения в том, что и после опубликования новый высотный регламент можно будет счесть законным. Во-первых, это вообще не юрисдикция правительства: высотный регламент является составной частью Правил землепользования и застройки, закон о которых принимается городским парламентом. Во-вторых, высотное регулирование как элемент правил застройки — это градостроительная документация, принятие которой требует предварительного общественного обсуждения. А его не было.
Через день глава КГА Александр Викторов попытается успокоить общественность, подтвердив корреспонденту «Эха Петербурга», что новый высотный регламент еще только предстоит рассмотреть в Законодательном собрании. И в самом деле, пресловутое постановление № 1731 так и называется: «О мероприятиях по подготовке проекта закона Санкт-Петербурга об утверждении Правил землепользования и застройки Санкт-Петербурга». Однако пунктом 2 этого документа действующий с 2004 года высотный регламент уже признается утратившим силу. Что из этого следует? Да то, что на неопределенный срок панорама исторического Петербурга вообще остается без защиты: старые ограничения отменены, а новые утвердят неизвестно когда.
Концепция поменялась
Помнится, в 2003 году, во время неформальной встречи тогда еще претендента на губернаторское кресло Валентины Матвиенко с журналистами, не относимыми к смольнинско-яковлевскому пулу, Валентина Ивановна делилась наболевшим: посмотрите, до чего довели город! Строительное лобби творит что хочет — это просто спрут какой-то, опутавший своими хищными щупальцами весь Петербург… Горячо декларировались намерения вступить с этой тварью в нешуточный бой и положить конец уплотнительной застройке, варварским сносам, агрессивному наступлению новой бездарной архитектуры.
Первые годы правления Матвиенко и в самом деле были ознаменованы принятием двух важных документов: «Временного высотного регламента» (апрель-2004) и «Стратегии сохранения культурного наследия Санкт-Петербурга» (ноябрь-2005). Именно «Стратегией» — согласно подписанному губернатором Матвиенко постановлению № 1681 — надлежало руководствоваться отныне исполнительной власти города в своей деятельности. Комментируя вступление в силу «нашей петербургской конституции», Валентина Ивановна говорила тогда: «Конечно, над архитекторами довлеет экономическая составляющая, но на первое место здесь должны выходить этические понятия, а не расчет инвестора».
Что же до высотного регламента, то его принятие председатель КГИОП Вера Дементьева называла «большой удачей», подчеркивая: «Он был разработан гораздо раньше, но при прежнем руководстве города протащить его было невозможно, и до 2004 года параметры застройки определялись в процессе согласований в кабинетах чиновников». Теперь же, радовалась Вера Анатольевна, мы получили «единственный документ, который позволяет хотя бы по одному параметру — высотности — четко удерживать сложившийся городской силуэт и ландшафт».
Но радость ее была недолгой. Замаячившая на горизонте 400-метровая башня Газпрома затмила все прочие ценности и заставила сменить ориентацию. Полемизируя с противниками башни на Охте, председатель КГИОП уже недоумевает: «Откуда эта ерунда про охрану «исторического горизонта» во всех газетах появилась?» И о какой вообще несомасштабности небоскреба Газпрома архитекторы ведут речь — «чему он должен быть сомасштабен, если он по определению — небоскреб?»
Валентина Матвиенко теперь видит в проблемах охраны наследия «объекты конъюнктурных политических спекуляций». Главной задачей объявляется уже не сохранение Петербурга, а привлечение инвесторов. И, как явствует из отмены одного ограничения за другим, — любой ценой.
Петра на вас нет
Юрий Лотман говорил о культуре как системе осознанных ограничений. Новые хозяева жизни идут как раз от противного. Выросшие из малиновых пиджаков ребята, вчера мерявшиеся толщиной цепи на шее, теперь предпочитают более масштабную демонстрацию мнимого превосходства. Краткий комментарий к новейшим понятиям дал недавно вице-президент «Газпром нефти»: «Это показатель наших амбиций», — объяснил Александр Дыбаль заявленные габариты башни «Охта-центра» и принципиальный отказ «компании номер один» строить свой газоскреб либо пониже, либо подальше от исторического центра.
…Император, основавший Петербург, довольствовался одноэтажным домиком, девять сажен на три. А любителей демонстрировать амбиции, за казенный счет «несытость свою исполняя» и делая «лукавые приобретения», — сек розгами, ссылал в Сибирь, а то и вешал.
Татьяна ЛИХАНОВА
Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА
Борис Николащенко: «При Романовых такого не было»
Первый, временный высотный регламент-2004, как и регламент нынешний, разрабатывался руководителем первой мастерской Генплана Борисом Николащенко. Мы попросили его сравнить, насколько отличалась процедура подготовки и принятия этих двух документов.
— Да это просто день и ночь, — говорит Борис Васильевич. — В 2004 году все проходило очень демократично, гласно, решение принималось после обстоятельных и широких общественных обсуждений. Наши регулярные рабочие встречи и с Олегом Харченко, и с Никитой Явейном (тогдашние главы КГА и КГИОП. — Прим. ред.) были очень конструктивны. С мнением специалистов считались и позицию общественности учитывали. И приняли тогда именно то, что мы сделали. Работа над новым высотным регламентом шла совершенно иначе. Диктовались определенные установки, приходилось постоянно менять то одно, то другое. На выходе получилась некая компромиссная версия. Но что оказалось теперь в итоговом документе, какие еще были внесены изменения — нам, разработчикам, неизвестно.
Ни Бориса Николащенко, ни руководство генплана к обсуждению нового высотного регламента на правительстве не приглашали. Им — в отличие от чиновников, привлеченных к принятию документа «опросным методом», — даже не позвонили.
— Все делается ради протаскивания безответственного проекта небоскреба «Охта-центра», — полагает Борис Васильевич. — Власть совершенно не считается с общественностью. Такого не было даже в советские времена. И Григорию Романову тоже в голову приходили разные сомнительные идеи, но он прислушивался к мнению горожан и аргументам специалистов. На вскидку могу два случая припомнить: Григорий Васильевич хотел, например, снести Апраксин Двор, а на Невском установить монументальную доску с обозначенным горящими лампочками маршрутом передвижения Ульянова-Ленина в канун революции 1917-го. Но очень многие высказывались против, объясняли, почему такое нельзя устраивать в исторической части города, и первый секретарь обкома отступил. Так что даже Григорий Романов считался с общественностью. А сегодня — абсолютное игнорирование. Все решают люди, не понимающие сути дела, просто грубо проталкивают нужные решения, — резюмирует Николащенко.