Императоры просят тишины

О суете
— Концепция превращения комплекса Петропавловской крепости в некий развлекательный центр вызывает по меньшей мере недоумение. Чем порождена такая идея — необходимостью зарабатывать деньги? Но, мне кажется, для этого музей и так обладает достаточным потенциалом (хотя извлечение доходов — вовсе не главная его функция).
Тот же поток туристов, проходящий лишь через Петропавловский собор, приносит совершенно астрономическую прибыль. Но, если даже предлагаемый Диснейленд мог бы дать больше — думаю, что такие деньги того не стоят. Потому что на фоне подобных заработков будет происходить уничтожение нашей главной святыни.
Мы должны помнить, что здесь — место упокоения наших государей, это сердце Петербурга. Это первая крепость, которая хоть и не действовала в этом качестве, но была символом определенным — собственно, отсюда начинается город. Для кого-то может быть очень важным и то, что здесь была политическая тюрьма. Много есть аспектов, которые заставляют относиться к этому месту с особым уважением и почтением. Оно не терпит ничего агрессивного, перетягивающего внимание на себя, и ничего вульгарного.

О музыкальной цензуре
Уже сегодня, когда в крепости устанавливают эстрады, через динамики идут такие низкочастотные звуки, что заставляют собор сотрясаться. Это я говорю без всякого преувеличения. В дни нынешних праздников хоть и обошлись без такого грохота, но опять эстрадные площадки соорудили прямо у стен храма, и музыка из динамиков звучит далеко не всегда приличествующая такому расположению.
Несколько лет назад на заседании Клуба друзей Петропавловской крепости мною были предложены некоторые меры по регламентации допустимой для этой территории музыки.
Я предложил рассмотреть следующую классификацию. Внутри собора уместна только церковная музыка, и ничего другого. За его стенами, в ближайшем окружении — церковная, духовная, колокольная (карильонные концерты), классическая и военная. Всем прочим категориям — таким как фольклорная, эстрадная музыка, джаз и рок — вблизи собора не место.
Некоторые исключения возможны для каких-то относительно спокойных вещей — может быть, в комендантском доме либо за крепостными стенами, на пляже — но тоже в относительно тихом режиме. Это можно обсуждать. Но рок — ни в коем случае, его низкие частоты разрушают памятники архитектуры. Мне кажется, что установление подобных звуковых режимов было бы вообще полезно для всего исторического центра — это позволило бы избежать многих проблем.

О карнавальной подстветке
Если город, его архитектура — застывшая музыка, то определяющий тон этой петербургской симфонии всегда задавали и должны задавать в будущем Петропавловская крепость и ее доминанта, колокольня Петропавловского собора. Но сейчас мы оказались в ситуации, когда этот тон задается неверно во всех отношениях — и в функциональном, и в эстетическом. Необходимо чувствовать присущий Петербургу вкус, и совершенно недопустимо превращать его в какую-то лубочную картинку.
Подсветка шпиля Петропавловского собора, установленная несколько лет назад, с художественной точки зрения сделана совершенно непрофессионально. Стоило установить ее снаружи, выключив свет внутри — тогда возникало бы ощущение торжественности и некой таинственности. Но сделали ровно наоборот — установили мощную внутреннюю подсветку, вызывающую ощущение карнавала, которому в храме не место. А уж новейшие эксперименты, связанные с новогодними и рождественскими праздниками, когда собор вдруг стал менять цвет, — это просто за пределами комментариев. Как и разноцветные надписи на фоне бастионов.
Здесь должен действовать режим тишины — прежде всего в непосредственной близости от усыпальницы императоров. Предложение рассматривать территорию крепости как место проведения досуга не вызывает принципиальных возражений — вопрос только в том, что понимать под досугом. Почему нельзя спокойно побродить здесь, просто пройтись по берегу, выйдя из Невских ворот, подышать воздухом, послушать тихий плеск волн? И очень хорошо, если бы маленьких детей приводили сюда, чтобы они чувствовали вкус истинного Петербурга.

О богослужениях
Если крепость — сердце города, то сердце крепости — собор. Это сердце должно биться, там должны идти богослужения — только тогда храм будет живым. Сегодня собор — как и весь комплекс крепости — принадлежит музею. И мы этого не оспариваем, просим лишь разрешить регулярные богослужения. Переговоры об этом ведутся с руководством и города, и музея. Есть надежда, что скоро соответствующий договор все-таки будет подписан. Хотя, к сожалению, пока не в том объеме, в каком нам бы хотелось — светская сторона настаивает, чтобы летний сезон (с мая по октябрь) полностью отдавался туристам, за исключением дней престольных праздников. Но уже с рождественских дней этого года мы начали вести службы — что, безусловно, радует и вселяет надежду.

Татьяна ЛИХАНОВА

Прямая речь
Александр МАРГОЛИС, сопредседатель президиума петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников:
«ГУЛАГ начинался на Заячьем острове»
— Готовясь к 100-летию музея, нельзя забывать о том, что уже на этот, наступивший год приходится трагическая дата — 90 лет красного террора. И что начало ГУЛАГу было положено именно на Заячьем острове. До 1922 года в Трубецком бастионе действовала первая советская политическая тюрьма (тут содержались, например, участники Кронштадтского восстания), и вплоть до этого времени на территории Петропавловской крепости осуществлялись расстрелы заложников. Эти страшные страницы истории до сих пор никак не отражены в музейных экспозициях.
В январе 1919-го здесь привели в исполнение вынесенное ВЧК постановление: «Приговорить к высшей мере наказания членов бывшей императорской Романовской своры». Великие князья Георгий Михайлович, Николай Михайлович, Дмитрий Константинович и Павел Александрович Романовы были расстреляны 24 января на территории крепости, и кости их находятся где-то здесь. Но до сих пор ничего не делалось и не делается для их обнаружения и достойного увековечения места совершения этого преступления. Понятно, что при советской власти искать не решались; но ведь ее, этой власти, уже 20 лет как нет. Недавно при производстве земляных работ на территории крепости в очередной раз нашли останки человека, как показала экспертиза — расстрелянного. Но опять информация замалчивается.
В октябре прошлого года президент наконец недвусмысленно обозначил официальное отношение к этим страницам истории: впервые посетив место массовых расстрелов («Бутовский полигон» на юге Москвы), Путин подчеркнул, что репрессии середины 30-х «были подготовлены предыдущими годами жестокости» — в частности, расстрелами в годы Гражданской войны, уничтожением целых сословий. И заявил, что мы должны помнить об этих трагедиях, дабы они никогда не повторились.
Некрополь Романовых на рубеже веков неуклонно пополняется. Недавно останки императрицы Марии Федоровны, умершей в изгнании, были торжественно перенесены в Петропавловский собор, где покоятся члены императорской семьи, начиная с Петра Великого. Но в то же время мы не хотим даже упоминать о том, что кости их злодейски убитых родственников здесь, буквально под нашими ногами, на территории крепости — которую торопятся превратить в какой-то парк культуры и отдыха в новом стиле, где предлагается веселиться и ни в чем себе не отказывать.

Из воспоминаний академика Дмитрия ЛИХАЧЕВА:
«Открыв форточки в своей квартире на Лахтинской улице, мы ночами в 1918—1919 гг. могли слышать беспорядочные выстрелы и короткие пулеметные очереди в стороне Петропавловской крепости».