Хроника пикирующего истребителя - 2
История падения в Литве российского истребителя СУ-27 из базирующейся под Петербургом 6-й армии ВВС и ПВО и последующих за этим событий была подробно рассказана нами неделю назад («Хроника пикирующего истребителя», НГ № 72 от 29.09.2005). И вот — финал... Или, возможно, это еще не конец истории?
Решение уравнения со многими неизвестными
Литовская комиссия, расследовавшая причины падения российского истребителя, пришла к окончательному выводу: инцидент над территорией Балтийского государства не был провокацией. Пилот Валерий Троянов, вероятно, скоро окажется дома, а обломки самолета повезут вначале в Калининград, а оттуда переправят под Петербург — на базу 6-й армии ВВС и ПВО, где будут проводить свой анализ причин происшествия.
Литовцы же эти причины для себя уже выяснили. Они оказались, увы, банальны для российских ВВС — технический и человеческий факторы. А именно: неряшливая предполетная подготовка самолета, ошибки российских служб управления полетами, ошибки самого пилота, который, несмотря на квалификацию, в последнее время мало летал.
Скандальность финалу этой истории придало сообщение о том, что литовская сторона обнаружила секретную систему опознавания «свой–чужой». В России это вызвало очередной приступ истерии: блок НАТО завладел секретнейшей информацией! Российские генералы поспешили успокоить политиков: система обнуляется при возникновении нештатной ситуации — как при катапультировании, так и при падении самолета, так что никаких секретных кодов обнаружить не удастся при всем желании, а сам электронный блок — теперь уже не больше чем бесполезная железка.
Вместе с тем однозначно утверждать о том, что же оказалось (или, наоборот, не оказалось) в руках литовских (и, соответственно, натовских) военных специалистов пока все же было бы преждевременно. Ведь то, что по заложенной технической программе секретные коды в электронном блоке должны были самоуничтожиться, это, скажем так, теория. На практике этого, возможно, могло и не произойти. Ведь и система навигации истребителя должна была работать, но по непонятным причинам не работала. Так что, возможно, ввиду все того же технического и человеческого фактора секреты Российской армии оказались так же беззащитны, как и все остальное?
А для того чтобы понять, почему так накаляются страсти вокруг электронной системы распознавания «свой–чужой», стоит сказать, что это один из ключевых принципов безопасности современной армии. Цену подобным секретам СССР узнал в 1976 году, когда советский пилот Виктор Беленко угнал в Японию новейший по тем временам истребитель МиГ-25. После этого глобальную систему опознавания «свой–чужой» советская армия восстанавливала едва ли не до начала 90-х годов.
Правда, нынешняя ситуация разительно отличается от той, что была тогда. В семидесятые годы, как известно, бушевала холодная война, а США и блок НАТО рассматривались в качестве «вероятного противника» СССР. Теперь же Россия и страны Запада, включая Северо-Атлантический альянс, — партнеры. И уже больше трех лет (с мая 2002-го), как известно, существует постоянно действующий Совет Россия–НАТО.
И тем не менее, надо полагать, история падения российского истребителя в Литве еще не закончена. Возможно, будут еще и новые скандалы, и очередные оргвыводы.
Литовская комиссия, расследовавшая причины падения российского истребителя, пришла к окончательному выводу: инцидент над территорией Балтийского государства не был провокацией. Пилот Валерий Троянов, вероятно, скоро окажется дома, а обломки самолета повезут вначале в Калининград, а оттуда переправят под Петербург — на базу 6-й армии ВВС и ПВО, где будут проводить свой анализ причин происшествия.
Литовцы же эти причины для себя уже выяснили. Они оказались, увы, банальны для российских ВВС — технический и человеческий факторы. А именно: неряшливая предполетная подготовка самолета, ошибки российских служб управления полетами, ошибки самого пилота, который, несмотря на квалификацию, в последнее время мало летал.
Скандальность финалу этой истории придало сообщение о том, что литовская сторона обнаружила секретную систему опознавания «свой–чужой». В России это вызвало очередной приступ истерии: блок НАТО завладел секретнейшей информацией! Российские генералы поспешили успокоить политиков: система обнуляется при возникновении нештатной ситуации — как при катапультировании, так и при падении самолета, так что никаких секретных кодов обнаружить не удастся при всем желании, а сам электронный блок — теперь уже не больше чем бесполезная железка.
Вместе с тем однозначно утверждать о том, что же оказалось (или, наоборот, не оказалось) в руках литовских (и, соответственно, натовских) военных специалистов пока все же было бы преждевременно. Ведь то, что по заложенной технической программе секретные коды в электронном блоке должны были самоуничтожиться, это, скажем так, теория. На практике этого, возможно, могло и не произойти. Ведь и система навигации истребителя должна была работать, но по непонятным причинам не работала. Так что, возможно, ввиду все того же технического и человеческого фактора секреты Российской армии оказались так же беззащитны, как и все остальное?
А для того чтобы понять, почему так накаляются страсти вокруг электронной системы распознавания «свой–чужой», стоит сказать, что это один из ключевых принципов безопасности современной армии. Цену подобным секретам СССР узнал в 1976 году, когда советский пилот Виктор Беленко угнал в Японию новейший по тем временам истребитель МиГ-25. После этого глобальную систему опознавания «свой–чужой» советская армия восстанавливала едва ли не до начала 90-х годов.
Правда, нынешняя ситуация разительно отличается от той, что была тогда. В семидесятые годы, как известно, бушевала холодная война, а США и блок НАТО рассматривались в качестве «вероятного противника» СССР. Теперь же Россия и страны Запада, включая Северо-Атлантический альянс, — партнеры. И уже больше трех лет (с мая 2002-го), как известно, существует постоянно действующий Совет Россия–НАТО.
И тем не менее, надо полагать, история падения российского истребителя в Литве еще не закончена. Возможно, будут еще и новые скандалы, и очередные оргвыводы.
Николай Донсков
Вильнюс — Санкт-Петербург